— Когда обнаружили, что гибрид ждет ребенка, мнения в команде — прерывать беременность или нет — разделились. Возможно, это звучит жестоко, — отреагировала она, заметив, как напрягся Дэймон, — но вы должны понимать, мы понятия не имели, к чему могла привести эта беременность или на что будет похож ребенок Лаксена и гибрида. Мы не знали, с чем связались, но, к счастью, на прерывание беременности было наложено вето, и мы получили возможность изучить этот случай.
— Так… так у них родился ребенок? — спросила я.
Нэнси кивнула.
— Продолжительность беременности была по человеческим стандартам обычной — между восемью и девятью месяцами. Но наш гибрид родился немного раньше.
— У Лаксенов это занимает около года, — сказал Дэймон, и я поморщилась, думая о том, что это чертовски долго, если вынашиваешь сразу троих детей. — Но, как я сказал, это тяжело.
— Когда младенец родился, внешне в нем не было ничего примечательного, кроме его глаз. Они были фиолетовыми, что является чрезвычайно редким цветом для людей, с волнистыми темными кругами вокруг радужки. Анализ крови показал, что ребенок получил обе ДНК — человека и Лаксена, которая отличалась от мутированной ДНК гибрида. Так было, пока мальчик не начал расти, тогда мы поняли, что это значит.
И что это должно было значить?
Улыбка украсила лицо Нэнси — искренняя, как у ребенка рождественским утром.
— Темп роста был нормальным, как у любого человеческого ребенка, но с самого начала мальчик показывал признаки значительного интеллекта, и ранние интеллектуальные тесты выявили уровень IQ выше двухсот — большая редкость. Только полпроцента от популяции имеет IQ выше ста сорока. А здесь было больше.
Я вспомнила, как Дэймон говорил мне прежде о том, что Лаксены созревают быстрее людей, не в физических проявлениях, а по интеллектуальным и социальным навыкам, что, впрочем, казалось сомнительным, учитывая то, как он иногда действовал.
Дэймон скользнул по мне долгим взглядом, словно знал, о чем я думаю. Я сжала его ладонь.
— Что значит больше? — спросил он, поворачиваясь обратно к Нэнси.
— Ну, на самом деле это безграничный и все еще продолжающийся эксперимент. Каждый ребенок — каждое поколение — по-видимому, имеет разные способности.
Свет уверенности наполнял ее глаза, когда она добавила:
— Первый был способен делать то, чего не может ни один гибрид. Он мог исцелять.
Я откинулась на спинку стула, быстро моргая.
— Но… я думала, только Лаксены могут делать это?
— Мы считали так же, пока не появился Ро. Мы назвали его в честь первого документально известного египетского фараона, который долго считался мифическим персонажем.
— Подождите. Имя ему дали вы? А почему не родители? — спросила я.
В ответ она пожала плечами. И все.
— Способность Ро исцелять других и себя позволяла провести параллель со способностями Лаксенов, очевидно, она была унаследована им от отца. Пока мальчик рос, мы обнаружили, что он мог телепатически разговаривать не только с Лаксенами и гибридами, но и с людьми. Смесь оникса и алмазов на него не действовала. Он унаследовал силу и скорость Лаксена, но был еще сильнее и еще быстрее. И, как Лаксен, он мог с легкостью использовать Источник. Его способности — еще ребенка — решать проблемы и вырабатывать стратегию выходили за пределы возрастного графика. Единственное, что он или любой другой Исток не мог делать, — это изменять свой внешний облик. Ро был прекрасным образцом.
Потребовалось несколько мгновений, чтобы я осознала все это, но потом мой разум выделил в ее рассказе одно обстоятельство. Это было одно короткое слово, но очень значимое.
— Где Ро сейчас?
Взгляд ее чуть потускнел.
— Ро больше не с нами.
Вот и объяснение, почему весь ее рассказ прозвучал в прошедшем времени.
— Что с ним случилось?
— Проще говоря, он умер. Но он не был последним. Родилось еще несколько, и мы смогли узнать, как становится возможным зачатие.
От возбуждения она заговорила быстрей.
— Наиболее интересным фактом оказалось то, что зачатие могло произойти между любым мужчиной-Лаксеном и женщиной-гибридом, чья мутация прошла успешно.
Дэймон высвободил свою руку и откинулся на стуле. Его брови нахмурились — похоже, он услышал в этом гораздо больше.
