дому.
– Неподалеку Лаксены, – объяснил мне Дэймон, гладя меня большим пальцем по краю рукава и по запястью. – Как знать, может, кто-то из них – в наших домах, в твоем или в моем.
– Но зачем им заходить к нам в дома? – Как только этот вопрос сорвался с моих губ, я сама почувствовала, как глупо он звучит: у них могло быть множество причин находиться в доме у меня или у Дэймона.
Дэймон заставил себя улыбнуться, но, заметив волнение у него в глазах, я ощутила, как и у меня в животе завязываются узелки тревоги.
– Я знаю, ты хочешь проведать маму. Я это понимаю, но тебе не следует торопиться. Мы войдем туда, но если что-то пойдет не так и я скажу тебе выбираться оттуда…
– Но почему что-то пойдет не так?
Дэймон склонил голову набок.
– Кэт…
– Я знаю, – прошептала я. Глупости так и сыпались у меня изо рта.
– Не забудь пистолет. – Он был воткнут за пояс моих джинсов сзади – как у гангстера. Глаза Дэймона встретились с моими, и он кивнул. – Я собираюсь выйти вслед за тобой, и, Кэт… – взгляд его стал напряженным, глубоким и пристальным, – если мне придется говорить с тобой или вести себя определенным образом – как я делал в Айдахо, – прости меня.
– Я понимаю, почему это. Я справлюсь.
Дэймон еще мгновение смотрел мне в глаза, а потом кивнул. Судорожно втянув воздух, я повернулась и открыла дверь автомобиля. Дэймон выскользнул вслед за мной и тут же положил руку мне на шею сзади. Я подумала: со стороны может показаться, что он управляет мной и подчиняет меня себе, но в тяжести его ладони было нечто успокаивающее. Я знала – он здесь.
Ди схватила Арчера за руку и повела его к ступенькам, ведущим на крыльцо их дома. Ди притормозила только для того, чтобы оглянуться на Дэймона, но я так и не поняла, общаются они мысленно или нет: все-таки нельзя исключать, что Лаксены могли их подслушать.
Вслед за Дэймоном я обогнула капот внедорожника, и мы подошли к моему дому. Я снова уставилась на сорняки. Вьющиеся густые стебли, которых было великое множество, уже оплели крыльцо и обвили перила.
Мой взгляд устремился на входную дверь.
Она оказалась открытой, но вторая, стеклянная, дверь была заперта. Мое сердце отчаянно колотилось в груди, и мне пришлось заставить себя идти медленно, чтобы показать: это Дэймон ведет меня, а не я его.
Ступеньки заскрипели у нас под ногами, и знакомый скрип расшатавшейся доски на крыльце заставил меня слегка вздрогнуть.
– Поблизости точно есть Лаксены, – чуть слышно сказал Дэймон.
Это означало: они могут быть где угодно, в близлежащих лесах или прямо внутри дома. Учитывая, что их так много и они настолько сильны, почему бы им, черт подери, не оказаться в нашей гостиной. Когда Дэймон протянул руку и открыл дверь, меня просто затрясло. Стараясь шагать очень тихо, мы вошли внутрь. Нас окутало теплом дома, и я сразу почувствовала запах, по которому так сильно скучала, – свежего белья.
В глазах защипало от слез, и я обвела взглядом прихожую. Все казалось таким же, как прежде. Господи! У дверей стояли коробки с маркировкой «Амазон», а рядом – пухлые конверты с множеством книг, которые, видимо, продолжали приходить, пока пиарщики не заметили, что я не обновляла свой блог вот уже много месяцев.
Моя школьная сумка пристроилась рядом с чудесной стопкой нераспечатанных писем, тут же стояли мои сандалии. Мама так все это и оставила, как будто знала, что я вернусь. Она хотела, чтобы они меня дождались. У меня задрожала нижняя губа, и я отчаянно заморгала, чтобы не дать слезам хлынуть.
Мы беззвучно продвигались по дому и прошли через прихожую в пустую гостиную. Подняв голову, я посмотрела на лестницу, коридор, даже заглянула в прачечную. И вдруг на меня нахлынуло воспоминание о том, как я танцевала в носках, а потом, когда Дэймон сам впустил себя в дом, приземлилась на попу. Я судорожно глотнула воздуха. Так много воспоминаний. От них так больно и в то же время приятно саднило, они были и сладкими, и горькими одновременно. Дэймон нежно ущипнул меня за затылок, а потом мы вошли в столовую. С того места, где мы стояли, открывался вид на кухню.
Сердце замерло у меня в груди, а потом заколотилось еще быстрее.
Рука Дэймона сжала меня крепче.
Я увидела ее – увидела маму.
Она стояла возле раковины, повернувшись к нам спиной, и, о боже, это была она: блестящие белокурые волосы, собранные в аккуратный пучок на затылке. На ней была не медицинская униформа, а темные джинсы и светлый свитер. У меня из глаз брызнули слезы. Я не могла их остановить.
– Мама? – У меня дрогнул голос.
Ее спина на мгновение напряглась, и я шагнула к ней, решив покончить с притворством. Дэймон попытался меня удержать, но при необходимости я могла быть весьма расторопной и успела высвободиться.
