— Ну вот, а вы опасались… — Андрей потрепал юнкера Штакельберга по плечу. — Все целы, как видите. А что тряхнуло немного, так в штормягу и не так качает.
Перенос, и правда, прошел гладко. А может, дело в том, что они не видели разворачивавшегося снаружи катаклизма? В какой-то момент корпус корабля задрожал, отсек заполнился вибрацией, переходящей в пронзительный зуд, от которого болели зубы и барабанные перепонки. Сашенька ахнула, зажала ладонями уши. Адашев вскочил со стула, и тут
Адашев, полетел с ног; Михеев, бледный, решительным лицом обнимал лишившуюся чувств девушку, готовый хватать, бежать, спасать. Фаддей Симеонович Геллер сидел, выпрямившись, нервно тиская трость — бледный, на лице ни кровинки, лоб в бисеринках пота. Штакельберг обеими руками вцепился в сиденье стула, глаза выкаченные, безумные.
Захрипел динамик:
— Говорит командир корабля. Команде осмотреться, доложить о повреждениях. Пассажиров прошу не выходить на палубу без сопровождения членов команды.
— Что же нас так и не выпустят? — поинтересовался после паузы Штакельберг. — Как хотите, а мне не улыбается здесь торчать, как сардинам в жестянке с прованским маслом. Хочется размяться после такого карамболя…
— Да ладно вам, барон. — откликнулся Адашев. — В теплушки еще не так втискивались, потерпим…
Юнкера и правда, набились в каюту мичмана Солодовникова, как консервированные рыбешки в банку. Сидели на столе; на койку набилось шесть человек. Вещмешки, шинели и прочую амуницию свалили на пол, и этой куче с удобствами расположились те, кому не досталось сидячих мест. Сашенька с Колей Михеевым оказались зажаты в дальнем углу, и юнкер втайне наслаждался близостью предмета своей страсти. Впрочем, приходилось изо всех сил демонстрировать равнодушие: сашенькин
— Да, случалось и по шесть десятков втискивались вместо положенных сорока, — согласился Штакельберг. Но тут-то, господа, корабль, а не загаженный, — простите за мой французский, Сашенька, — телячий вагон!
— Да, тесновато! — не сдавался Адашев. — Подумаешь, экое горе! А вы предпочли бы остаться в Севастополе с этими мизераблями? Забыли, как они с нашим братом обходятся? Скажите ему, мадемуазель!
Сашенька вместо ответа покрепче вцепилась в локоть Михеева.
— Это военный корабль, а не пароход общества РОПИТ. - пояснил Андрей. Он стоял в проеме открытой двери, за спиной, в забитом до отказа коридоре, гудело многоголосье. Палубы заставлены грузами, если еще и народ из низов повалит — вообще негде будет повернуться. А ведь надо поднимать гидроплан на разведку!
— Но зачем? Вы же говорили, нас здесь ждут?
— Говорить-то говорил, но, мало ли что? Вот и к вам мы попали случайно, а ведь нацеливались на 1916-й! Наука хронофизика, как говаривал один профессор, умеет много гитик…
— Значит, нам повезло! — хмыкнул Адашев. — Если бы не эта случайность — нас бы в капусту порубали!
— Какой ужас! — Сашенька вздрогнула и поближе (хотя, куда уж ближе!) притиснулась к Михееву. Юнкер глупо улыбался; его так и подмывало обнять девушку — утешить, внушить спокойствие от того, что он рядом, такой сильный, решительный, уверенный в себе.
Повезло или нет — это вопрос, подумал Андрей. Если бы не экспедиция, Стогов, ему определено историей, отбыл бы вместе с юнкерами в Константинополь. А дальше — галиполийское сидение, эмиграция, РОВС. Для кого-то потеря надежды и смысла существования, для других — жизнь с чистого листа вдали от Родины. Но здесь ведь полная неизвестность…
— Поднимаемся по трапу, господа, осторожно, не свалитесь! — закричали в коридоре. — Женщин, детишек малых, вперед! По одному, не давитесь, руки-ноги не переломайте!
— Вот и кончилось наше заточение! — жизнерадостно объявил Андрей. — Сейчас выберемся наверх, и сами все увидите этот прекрасный новый мир!
Юнкера, завозились, поднимаясь с пола.
— Винтовки, амуницию оставляем здесь! — Адашев вспомнил о своем командирстве. — Юнкер Штакельберг, останетесь караульным. И не надо строить обиженную мину — теперь здесь места будет вдоволь!
III
С высоты эвакуационный караван выглядел скопищем разномастных, крупных и мелких посудин, в беспорядке разбросанных по морской глади. Вот «Березань»: палуба заставлена броневиками, танками, грузовиками, разношерстыми авто. Про бортам пришвартованы портовая землечерпалка и барказ- кабелеукладчик; совместными усилиями им едва удалось сдвинуть с места груженый транспорт. Дальше старушка-«Котка» с миноносцем «Строгий» на
