— Бери.
— Зачем?
— Можешь повеситься, если хочешь. А нам она пригодится балки сдергивать, чтобы затора на реке не было. Не хочу я хоулерам жизнь облегчать.
— Какие балки?
— Мост через Вогру знаешь?
— Эту развалюху-то? Знаю.
— Ну, так мы сейчас идем его ломать.
— Бог в помощь.
— Рано радуешься. Вы с Хортом у нас в прикрытии на всякий случай. Там в сенях нигде гвоздодеров не видно?
— А хрен его знает. Пойду гляну…
Никита опять исчез в темноте, послышался грохот, треск и сопение, затем парень заорал:
— Нету. Два топора есть, косы, тяпки и кувалда.
— Сено косить будем? — деловито поинтересовался Степаныч. — Или картошку окучивать?
— Вряд ли, — отозвался, поднимаясь на ноги, Игорек. — А вот топоры и молоток прихватим. Это нам точно пригодится.
— Ну, пошли, — приказал Вован «гладиаторцам». — Разбирайте инструмент и айда на улицу.
Снаружи было свежо, после духоты тесной кухоньки это ощущалось особенно остро. Луна плыла по угольно-черному небу, ни малость не потускнев. Хоулеры молчали. Хорт отошел в сторону и замер, то ли прислушиваясь, то ли принюхиваясь, то ли приглядываясь.
— Может, они передумали? — предположил Глеб, поигрывая топором, который впотьмах сеней сунул ему Никита.
— Нет. Идут сюда.
— Откуда ты знаешь? Ничего же не слышно.
— Загривком чую, — мрачно ответил ведьмак, не расположенный к долгим беседам.
Вован в последний раз проверил степень готовности к действиям вверенного ему отряда и распорядился о выдвижении на позиции. Темнота ли подшучивала над ними, или же сказалось то, что «гладиаторцы» возвращались назад по уже известной дороге, только Глебу почудилось, что до полуразрушенного частокола они добрались очень быстро: куда быстрее, чем когда шли от околицы к временному пристанищу ликвидаторов. Со скользкого бугра отряд съезжал, как на салазках.
— Э-э-эй, поберегись! — благим матом завопил Никита, с разгона летя вниз, прямиком на Игорька.
Тот едва успел отпрыгнуть в сторону. Никита кубарем прокатился мимо и мягко вскочил на ноги. Как ни странно, его арбалет ни капельки не пострадал во время экстремального спуска.
— Вау! — восторженно выдохнул парень. — Вот это я понимаю…
— А я так понимаю, что ты совсем сбрендил после сегодняшней стычки, — огрызнулся Игорек.
— Ну, что нам теперь и расслабиться нельзя? Ходить степенно с каменными лицами и повторять: гнолы-хоулеры-гнолы-хоулеры? Тогда я точно повешусь, если веревка уцелеет.
— Если не уцелеет, ради тебя я еще одну отыщу, — пообещал Вован. — И даже мыло раздобуду. Душистое. Какой-нибудь «Аромат сирени» или «Майскую незабудку».
— Спасибо, Вовочка, дружище! Я знал, что на тебя всегда можно положиться!
Никита без умолку болтал до самого берега Вогры и замолчал только тогда, когда на него прицыкнул Хорт. Ведьмака он, похоже, уважал куда больше, чем остальных.
Никита и Хорт остались на тугреневском берегу, а Вован с Игорьком перебрались по мосту на противоположную сторону. Глеб сунулся было к ним, но глава отряда помотал головой.
— Не лезь. Троим здесь делать нечего. Будете бревна оттаскивать.
И работа закипела. На поверку мост оказался даже в худшем состоянии, чем казалось поначалу. Проржавевшие гвозди вылетали из трухлявого дерева по большей части с одного несильного удара, только жалобный треск стоял над рекой. Первые звенья Вован с Игорьком снимали, будучи на берегу, затем перекочевали на мост. Здесь развернуться оказалось куда сложнее, а потому разрушительной деятельностью продолжал заниматься Вован, а остальные — Пашка, Игорек и Глеб образовали живой конвейер по переброске оторванных досок и кусков дерева в единую кучу мусора.
Треть моста канула в небытие на одном дыхании, от нее остались только узкие балки, одним краем приколоченные к столбикам, врытым в берег, а другим — к сваям, вбитым в дно реки. Тут-то и пригодилась веревка. Чтобы не нырять за балками в воду, их поочередно обвязывали, и уже потом сбивали кувалдой.
— Местные нас убили бы, если б видели, — утираясь рукавом куртки, проворчал запыхавшийся Игорек. — Они ж на этот мост молились…
