Темные звезды

— А вы красивая, — выпалил Огонек.

— Я знаю.

— Можно как-нибудь поговорить через эфир.

— Я левитесса, а не медиум, — спокойно ответила сестра Эрита, открывая дверь палаты. — Буду очень вам признательна, кадет Хавер, если вы не станете шутить о том, приятно ли взлетать по ночам.

— А как оно в самом деле? — Огонька разобрало. Раз уж она сама заговорила! — Можете на меня положиться, я никому не передам, слово воина.

Девчонки-лунатички не слишком откровенны. Если какую при луне поднимает с кровати, это значит, что за ней пора ухаживать. Начав летать, они становятся загадочными, поджимают губы и так далее.

— Надеюсь, вы знаете цену словам, — промолвила Эрита, испытующе глядя на Огонька. Затем удалилась, развевая черно-белые одежды.

«А можно так, чтоб сразу две девчонки нравились?» — в тоске спросил у бога Огонек, но Громовержец не ответил.

«Как вырвусь в церковь, погадаю у алтаря Девы-Радуги, на кого выпадет» — в отчаянии решил он, словно еретик или язычник. С чем и повалился в кровать, ждать возвращения сестрички.

Поесть горячего! Поглядеть на нее! Больше ничего не надо.

Валган не вернулся.

Второй унтер ушел поглядеть, куда пропал напарник, и тоже как сквозь землю провалился.

Лара улыбалась мстительно и злобно, время от времени слизывая кровь с губы. Она слышала, какой разговор шел за входной дверью и чем он закончился. Молодец Удавчик, что не сразу обруч снял!

На смену прежней паре пришли два других жандарма. Эти вели себя лучше, помня о кулачищах Сарго. Когда-никогда он из-под ареста выйдет. У верзилы две отрады: выпить и подраться. Девки в третью очередь.

Порция микстуры сломила Лару. Наверно, профессор подмешал туда что-то, ослабляющее волю. Или пьянь-трава сама такая?.. Лара хлебнула и еще раз, и еще. Голова туманилась, накатывало беспричинное веселье или безысходная тоска. Но глаза остались ясными, и понимать она не перестала.

А понимать пришлось немало.

Во-первых, Лара узнала, что у нее память медиума. Просто раньше не обращала на это внимания, или память резко выросла. Она легко и точно повторяла ряды слов, которые видела всего несколько мгновений.

Во-вторых, она начала слышать направление и расстояние. Правда, точно в мерах и милях назвать не могла, но уже чуяла дистанцию. А чувство направления на голос Картерет измерял круговой линейкой, надев ее на шлем.

В-третьих, само то, что с ней говорят люди-невидимки из дальней дали, наполняло девчонку незнакомым раньше восторгом.

«Я могу! Могу! Они будто рядом».

Их было четверо. Безуминка вызвала их в конце сеанса, чтобы помогли испытать Лару. Двое мужчин, девчонка и женщина. Драгун, Лепесток, Ласка и Шельма. Своих имен они не называли.

— Привет, новая! Какой позывной у тебя будет?

— Пока не знаю, — отвечала Лара.

— Ну-ка, прикинь, где я.

— Лепесток вон там. — Лара поворачивала голову, и профессор отмечал точку на шкале.

— А сколько тебе лет? Правда, микстура противная? Где я? — смеялась Ласка.

— Ласка вон там.

Действительно, микстура была отвратная. Если бы не плотный завтрак, Лара стонала бы от изжоги.

— Когда-нибудь я грохну этого плешивого козла, —обещала Шельма. — За вас, вроде тебя и Ласки. Мне-то уже не выбраться. У меня трое, мужа нет. Без денег никуда, а продаваться не могу, уж лучше в реку.