Быстрой рысью он двинулся по тропе, прочь от боя, и вскоре пустил коня галопом.
До лагеря не было и четырех миль — Терренс покрыл их за несколько минут, бросил поводья часовому у палатки барона и сказал:
— Приказ от графа!
Второй часовой сунул голову в палатку и после краткого доклада придержал полог для Терренса.
— Сообщения от графа и барона Грюдера, милорд, — войдя, отрапортовал гонец.
Монкрифа, которому шел седьмой десяток, война состарила еще больше. Седые волосы падали ему на плечи, обведенные темными кругами глаза глубоко запали.
— Продолжай, — тихо сказал он.
— Граф приказывает отступать на зимние квартиры. В установленном порядке, вступая только в оборонительные бои. Барон Грюдер ожидает наступательных действий цурани с целью захвата новых территорий до прихода зимы. Докладываю также, что застава на северном перевале подверглась нападению врага числом около роты. Враг представлен силами по меньшей мере двух домов, Анасати и Минванаби.
— Что такое? — заморгал барон.
— Ваша северная застава в настоящее время ведет бой, и сержант просит о подкреплении.
— Что ж ты сразу-то не сказал? — вскричал барон и тут же принялся отдавать приказы о выступлении к перевалу.
Терренс ждал, поскольку Монкриф не отпускал его.
— Еще что-нибудь? — спросил, закончив распоряжаться, барон.
— По дороге к вам я потерял лошадь, милорд, и взял коня у редута. Могу я оставить его себе, чтобы выполнить задание до конца?
— Да, — коротко ответил барон.
— Не будет ли у вас каких-либо посланий, милорд?
— В более спокойных обстоятельствах я написал бы графу рапорт, но сейчас я занят. — Ординарец и еще двое солдат вошли в палатку, неся доспехи барона. Старик, по-видимому, сам намеревался возглавить идущий к редуту отряд. — Я обо всем доложу графу лично, когда вернусь в Ламут. Скажи только барону Саммервилю, что у нас здесь творится — пусть последит за своими флангами во время отступления.
— Есть, — ответил Терренс, а барон бросил:
— Свободен.
Терренс взял у часового коня. Его шатало, и страшно хотелось есть, а пить — еще больше. Солдаты строились в ряды, готовясь идти на север — даже резерв, которому полагалось всегда оставаться в лагере. В обозе тоже суетились, готовя еду для тех, кто отправлялся на фронт. Терренс поймал за рукав мальчишку, тащившего корзину с горячим хлебом.
— Дай мне мех для воды.
Тот вывернулся.
— Нету. Спроси у каптенармуса.
Терренс прихватил из корзины хлебец, пропустив мимо ушей протесты мальчика, а у двух других взял из бочонка яблоко. Оно уже немного побурело, но Терренс, не глядя на это, вонзил в него зубы.
Каптенармус наблюдал за погрузкой провизии.
— Я гонец от графа, — сказал ему Терренс. — Мне нужен мех с водой и плащ, если найдется.
Каптенармус окинул его взглядом.
— Свой-то потерял, что ли?
— Вместе с лошадью.
— Что ж ты так разбрасываешься?
— Так есть у вас плащ или нет? — оборвал его Терренс.
Каптенармус кивнул на кучу одежды неподалеку.
— Поищи вон там, если не имеешь ничего против крови, — сказал он и извлек мех из-под груды холщовых мешков. — А вон бочки с водой. — Уходящие к перевалу солдаты тоже наполняли там свои бурдюки. — На твоем месте я бы поторопился.
Терренс и сам видел, что обоз вот-вот отправится вслед за бойцами — мальчишки уже запрягали лошадей.
Поскорей прожевав то, что было во рту, он подвел коня к одежде, снятой с убитых — интендантская команда не успела еще рассортировать ее, чтобы выстирать пригодную, а безнадежно испорченную сжечь.
Теперь двое мальчишек лихорадочно запихивали все подряд в повозку.
— Постойте! — крикнул им Терренс.
Они остановились.
— Чего тебе?
