Тут девушка увидела нужный автобус, направляющийся в центр города. Обычно он не останавливался по требованию, но Лида выступила на проезжую часть и так глянула на водителя, что тот немедленно ударил по тормозам. Когда он принимал от нее плату за проезд, руки его тряслись, а взгляд был застывший – совсем как у той девушки в ювелирном магазине.
Журавка стояла возле своего дома, наверно, ее впечатлил голос подруги. Метнулась к ней, схватила за руки:
– Лида, ну куда же ты подевалась? Я так волновалась!
– Мне позвонили, – через силу ответила Лида.
Ей вдруг стало ясно, что встречу она назначила зря и общество подруги не подарит ей желаемого облегчения.
– Ну, пойдем к нам, мама уже накрывает на стол.
– Мил, прости, я не пойду, – вяло мотнула головой девушка. – Есть я точно не хочу.
– Я так и сказала матери, что ты, наверно, не захочешь. Ну, просто посидим в моей комнате.
– Нет, не стоит. Ты отнеси завтра мою сумку в школу, ладно? А если я не появлюсь, оставь в раздевалке.
Она попятилась, но Мила твердо шагнула за ней:
– Лид, я с тобой, ладно? Могу даже рта не открывать. Куда ты сейчас?
– Не знаю. Может, в больницу.
– Я туда звонила пять минут назад.
– Зачем?
– Ну у тебя был такой голос… там сказали, что состояние тяжелое, но стабильное. Посетителей не пускают.
– Тогда, может, просто поброжу по городу.
– О, и я с тобой!
Лида не возражала. Общество Милы уж точно не было ей противно. Тем более, что у нее появился важный вопрос.
– Мила, скажи… вот если бы от тебя зависела жизнь Ворона, ты пошла бы на что угодно, только б спасти его?
Мила, уже чуточку задыхаясь от слишком быстрой ходьбы, сбоку глянула на нее тревожными глазами и быстро проговорила:
– Даг думаю, так. Я бы сделала все, что от меня зависит.
– А ты смогла бы убить человека? Не бандита, не того, кто похитил Марата или держит на мушке, – просто человека, на которого бы тебе, допустим, указали.
– Я… я не знаю, – пискнула Журавка. – Наверное, нет… Я попыталась бы найти какой-то другой выход.
– Нет другого выхода!
На ее крик заоглядывались в недоумении прохожие, но стало чуточку легче.
– Ну что ты меня мучаешь?! – взмолилась Журавка. – Я не знаю. Убийством никого нельзя спасти.
– Ага, вот сразу оговорки! Сначала что угодно, а потом – как бы самой не замараться!
– Да плевать, замараюсь я или нет! Я бы на все пошла, но пока это связано лишь с моей жизнью, понимаешь? Я чужой распоряжаться не вправе!
– Не понимаю. Хотя, наверно, тебе так даже лучше. Ты сама говорила, что не можешь освободиться от своей любви. А нет человека – нет проблемы!
Мила прижала руки к груди, но не отступила в сторону. И не отвела от подруги взгляда, в котором, к ужасу Лиды, не было ни обиды, ни злости – одно лишь бесконечное сочувствие. Хуже ничего и придумать было нельзя. Лида метнула на девушку испепеляющий взгляд, а потом галопом понеслась прочь по улице.
Как же получилось, что все ее преимущества разом превратились в свою противоположность? Совсем недавно она узнала, что получила дар вечной жизни, а теперь не представляет, как прожить хотя бы еще один день. Она полюбила, но лишь для того, чтобы потерять. У нее впервые в жизни появились друзья, и вот уже они превратились в обузу.
Смутно помня о необходимости держать слово, Лида на бегу достала телефон и набрала телефон Лазаря. И не смогла выдавить ни единого слова, когда услышала его спокойный ласковый голос.
– Лида, что случилось? Почему ты молчишь?
– Лазарь, – пробормотала она, едва шевеля губами. – Где ты сейчас?
– На данный момент я дома. Но могу очень быстро подъехать, куда скажешь.
Она качнула головой, потом вяло сообразила, что нужно все-таки озвучить ответ:
– Не нужно. И с врачом договариваться не нужно. Слишком поздно.
– Лидочка…
– Он пока жив, но лететь никуда не может. Врачи не разрешат, да и родители не согласятся.
– Я договорюсь. – Голос Лазаря посуровел. – Ты знаешь, я это умею.
