– О нет! – в ужасе вскричала Лида и закрыла ладонями лицо, полыхнувшее от стыда. Она начисто забыла о маленьком племяннике.
– Когда я поняла, что дело неладно, то сочинила, что у нас с тобой на вечер есть планы. Почему не брала трубку, негодная девчонка?
– У меня телефона больше нет. Отобрали.
– Что-о?!
– Ну, сама отдала, чтобы не нарываться. Давай прогуляемся, я все тебе расскажу.
– Ладно, – все еще сердито проворчала Анна. – Сейчас только парням дам отбой. Достанется же тебе от Лазаря! Обещал собственноручно выпороть.
– Главное, чтоб не Валерий, – поежилась Лида.
И тут же принялась рассказывать, поскольку новая информация испепеляла ее изнутри. Наконец-то можно было подробно изложить то, о чем невозможно говорить ни с Милой, ни с Алешей.
Анна слушала очень внимательно, изредка задавала вопросы. Больше всего ее интересовало, уверена ли Лида в своих выводах насчет Петра.
– Ты не представляешь, как он был поражен, когда схлопотал по морде, – заверила ее Лида. – Наверняка думал, что он на свете один такой… Кощей Бессмертный, блин. Может, он вообще давно свихнулся и в самом деле верит во всю эту фигню… ну, что он апостол Петр.
– Ага, и мечтает сгореть на костре, – скривила губы Анна, глаза ее сузились и превратились в льдинки. – Нет, Лида, у него наверняка все схвачено, и на денежки, что приносят эти несчастные, живет себе припеваючи уж не знаю какую сотню лет. Я таких достаточно повидала. Кстати, имей в виду на будущее: большинство сект и орденов изначально было создано вечниками.
– А вы можете вмешаться? – жадно спросила девушка. – Ну, как-то наказать его? Ведь он реально измывается над теми людьми! Можете прогнать из нашего города?
– Лид, мы что тебе, полиция нравов? – хмыкнула Анна. – Нет, вечникам законы не писаны, и никто за их соблюдением, насколько я знаю, не следит. Для нас главное – не связан ли он с теми, кто предположительно открыл на тебя охоту.
– Нет, не думаю, – пробормотала Лида.
Она даже не пыталась скрыть свое разочарование. Ну что им стоит шугануть всего одного мерзавца? Хотя, может, удастся подбить на это Лазаря. Или Валерия, у того явно руки чешутся устроить разборку хоть с кем-нибудь и неважно по какому поводу.
– Уверена? Знаешь, за столетья можно такой хитрости набраться…
Девушка только плечами пожала. Вдруг навалилась ужасная усталость, да еще зябкая сырость проникла под одежду. Анна обняла ее за плечи:
– Ладно, Лидуся, не кисни, вы все правильно сделали. И не вздумай сравнивать себя с этим уродом. Ты за него не в ответе, ясно?
– Ясно…
– Ну, тогда беги в дом. Если, конечно, не хочешь сперва пообщаться с ребятами…
Как раз в этот момент красная машина Лазаря с грозным рыком вынырнула из-за угла.
– Ой нет, не хочу! – перетрусила Лида. – Скажи им, что я дико извиняюсь… и расскажи все, ладно? А я помчалась!
И галопом припустила к калитке.
Вера и в самом деле совсем не волновалась из-за долгого отсутствия дочери и даже слегка удивилась ее появлению: Анна успела рассказать ей про какой-то очень поздний сеанс в кинотеатре, наверняка изо всех сил готовила зазор на экстренный случай. Лида объявила, что сеанс отменили, обняла мать за плечи, глянув попутно, что лежит на ее закутанных пледом коленях. Там обнаружился альбом со старыми, еще из маминого детства, черно-белыми фотографиями.
– Анне показывала? – догадалась Лида.
– Сначала да, Анечке, – кивнула Вера. – Потом сама увлеклась, и не оторваться никак. Много лет уж не пересматривала.
Лида догадывалась, почему мама давно не заглядывала в альбом: слишком мучительна была разница между веселой подвижной девчушкой на фотках и прикованной к инвалидному креслу измученной болью женщиной. Но теперь, когда появилась надежда встать на ноги, она решилась вновь прикоснуться к прошлому.
Вечер прошел мирно: Славик наверху возился со своими игрушками, Вера вслух вспоминала, Лида сидела на спинке дивана, поглядывала одним глазом в альбом, а сама думала о будущем. Не о своем – о материнском. Она думала о том, что Вера, в сущности, мало изменилась по сравнению со своими студенческими фотографиями. Отобрав возможность ходить, судьба словно в утешение оставила ей фигуру и лицо ее юности. И значит, если затея с забугорным лечением выгорит и Вера снова встанет на ноги, у нее есть все шансы выйти замуж и даже родить еще детей. Раньше такая перспектива Лиду бы не особо порадовала, но сейчас она понимала: будет лучше, если мир матери не замкнется только на ней одной. Ведь скоро девушка перестанет меняться и ей придется избегать долгого проживания на одном месте. А главное – Вера наверняка захочет иметь внуков. А Лида пока даже мыслей не допускала о том, что у нее могут быть дети. Дети, которых она гарантированно переживет.
Но пока она старалась думать только о хорошем и гнала прочь дурные мысли. Хотя ночью ей все равно приснилось багровое пламя и скорчившаяся фигура на столбе.
