— Нет, — побледнел Берт, но смотрел прямо, не опуская честных глаз, — так она ещё и из комнаты не выходила… и не завтракала… Мы и не беспокоили, как ты приказал.
— Тёмная сила… — обречённо охнул Даренс, и тут же приказал подскочившему оруженосцу: — Быстро подавайте на стол всё, что есть.
— Ты уверен? — отвязывая огромные тюки с перинами, подушками и одеялами, мрачно осведомился Ранзел, провожая взглядом почти бегущего к дому командира.
— Можно подумать, что ты — нет, — раздражённо бросил блондин. — А я предупреждал!
— У нас неприятности, милый? — сладенько пропела торопливо идущая в их сторону Нирента. — Почему ты меня не разбудил?
— Жалко было, ты так мило спала… иди ко мне, — так же елейно сообщил Даренс, соскакивая с тэрха, и стиснул шагнувшую к нему соратницу в крепких объятиях.
Лирс и Ансерт мгновенно подступили с разных сторон, заводя ей руки за спину и крепко связывая кожаными ремнями, а пока блондин снимал с девушки пояс с оружием, алхимик успел бросить в её возмущённо открытый рот несколько крупинок зелья, которое называл солью.
— Идем, Берт, откроешь карцер, — легко взвалив уснувшую Ниренту на плечо, приказал Ранзел. — Потом её заберёт Лайонис, она преступила закон о приворотах. Охраняйте как казну, и не дай вам милостивые духи прозевать ещё и её.
Глава тридцать четвертая
Берест пронесся по залу, вихрем взлетел по лестнице, не замечая ни выскобленных ступеней, ни начищенных светильников и ручек, пробежал к комнате Лирса. Перевел дыхание и постучал, но ответа не дождался. На краткие мгновения застыл в сомнении, зачем-то расстегнул куртку и решительно рванул ручку.
А едва дверь распахнулась и взгляду ястреба предстала пустая комната с разбросанными вещами, Берест крепко стиснул зубы, чтоб не застонать от разочарования и остро кольнувшего в сердце холода. Идти дальше не имело смысла, видневшаяся через широкую арку внутренней двери спальня тоже была пуста, но он шагнул внутрь и даже дверь за собой прикрыл. Сама мысль о необходимости возвращения к братьям казалась невыносимо тяжелой. Не мог он сейчас смотреть в их сочувствующие и одновременно укоризненные глаза, что-то говорить или делать. Командиру требовалось хоть несколько минут побыть одному, перевести дух и сообразить, как жить дальше.
Берест медленно прошёл по комнате, заглянул в спальню, и ему сразу попалась на глаза походная сумка Весеники. Небрежно завязанные ремешки, брошенные возле кровати маленькие домашние ботиночки, оброненная в спешке смятая ленточка… всё говорило о спешке, с какой собиралась княжна.
А потом командир разглядел незаправленную постель и край видневшейся из-под одеяла ночной рубашки и начал осознавать, как ошибался. Совершенно неправильно он представил себе сначала смысл произошедшего, всё было вовсе не так! И значит, пока ничего ещё не потеряно, и всё ещё можно вернуть. И её необыкновенные глаза, глядящие на него с такой спокойной доверчивостью, и звенящий голосок, когда куница непримиримо отстаивает своё мнение, и тёплую ладошку, смело прикоснувшуюся вчера к его щеке.
Ну вот с чего он решил, будто она, обидевшись, сбежала от него?
Да ничуть!
Это же она помчалась за ними, догнать, чтобы помогать в бою и лечить раненых, его храбрая Колючка! И вещи не бросила, а просто оставила… как он оставляет тут всё не нужное в походе! Ястреб тщательно собрал все ленточки и шпильки, поднял с пола ботиночки, отбросил одеяло, не пожелав просто дёрнуть тонкое полотно сорочки. А когда почти невесомое одеяние, из тех, какие приличные девушки прячут от глаз мужчин, оказалось в его руках, не выдержал, поднёс к лицу, прижался на миг щекой к изящной вышивке, вдохнул еле ощутимый запах трав.
И тотчас заторопился, услышав деликатный стук в дверь. Бережно свернул сорочку, засунул в развязанную суму, куда уже раньше отправил всё остальное и, привычно связав ремешки, направился к двери, унося её с собой. Оставлять вещи Весеники в комнате Лирсета он не собирался. У княжны есть своя спальня, и ключ от нее он не намерен доверять никому.
— Берест? — Анс с тревогой смотрел на сосредоточенное лицо брата. — Что тут?
— Уехала, — коротко обронил командир. — Собери в нижнем кабинете всех, кто оставался в Кладезе. Я хочу задать несколько вопросов.
— Всех до одного? — осторожно уточнил алхимик.
— Да. Впрочем… женщин пока не нужно. И никому ничего не объясняй. Я сейчас приду.
В его собственной спальне было непривычно чисто, портили вид только сложенные у стены тюки с новой постелью, да светившая выскобленными досками ничем не застеленная кровать. Распаковывать перины княжич не стал, пусть Веся сама разбирается, спрятал в шкаф её суму, захватив заодно себе пару чистых рубах и подштанников, закрыл и накрепко закрутил ставни. А выйдя из спальни, запер дверь на замок и спрятал ключ в стоящий в кабинете тяжелый железный сундук, где хранил всё самое ценное. Но прежде, чем закрыть хитроумный запор, несколько минут перебирал драгоценности в массивной
