миллиметрах от его кожи.
На мгновение они оба отступили назад. Женщина, слегка покачиваясь взад и вперед, ждала, опустив лезвие вниз и подняв одетую в кожу левую руку, защищающую горло.
Он вновь атаковал, пытаясь нанести прямой удар, но она захватила ножом его кисть, проколов ему руку и нанеся режущий удар по животу. Кровь брызнула на пол.
Он отскочил в сторону, вывернувшись из захвата. Его нож сверкнул, резанув ей по коже. Они вновь замерли друг против друга. Черный рукав ее куртки был рассечен.
Он потрогал руку, затем рану на животе. Две раны. Она нанесла ему два удара. Давно с ним такого не бывало.
Бесстрастный взгляд женщины скользнул мимо него к ящику, где он скрывался вместе с Сефией. Ей нужна была книга.
Он подбросил нож в руке, повторяя ее движение. Он не позволит ей пробиться туда, откуда доносился голос Сефии, старавшейся ободрить раненого юнгу.
– Успокойся, – говорила она. – Все хорошо. Я с тобой.
Но не все будет хорошо. Стрелец понял это, как только увидел рану на горле юнги. Парню не выжить.
Женщина бросилась в атаку. Он повторил ее прием – захватил ее руку с ножом, выкручивая, дернул на себя. Ее глаза удивленно расширились, а он полоснул ее по животу, успев нанести ей рану до того, как она отпрянула.
Она приоткрыла рот, обнажив маленькие белые зубы, и засмеялась, выбрасывая из себя смех, словно клубы дыма:
– Ха-ха-ха…
И вновь они сошлись. Ножи мелькали направо и налево; они делали выпады и парировали выпады, ныряли, уходя от удара, и наносили друг другу маленькие порезы на руках и ногах. Это был самый быстрый бой из тех, в которых ему приходилось участвовать; каждая атака занимала гораздо меньше времени, чем он мог представить, и только быстрота и легкость его членов позволяли ему биться на равных.
Они остановились, глядя друг на друга и тяжело дыша. Сколько уже продолжался бой? Минуты, несколько секунд? Кто-то сбежал по ступеням, грохоча ступнями как кувалдами.
– Крепче дави, девочка! – раздался грубый голос. – Еще крепче.
Корабль просыпался. Время уходило. Скоро вся команда спустится в трюм, и ее быстрота уже не будет иметь никакого значения – их станет слишком много.
Женщина вновь бросилась в атаку, нанося сбоку удар по его руке, державшей нож. Он парировал, но она моментально нанесла новый удар, уже не ножом, а одетым в перчатку левым кулаком – в ребра. Он был готов к удару, но не такой силы. Удар бросил его на колени, что-то внутри хрустнуло, и стало трудно дышать.
Падая, он выбросил вперед нож. Женщина, отскочив, увернулась от удара.
Пол кружился под ногами Стрельца. Он никогда не получал таких сильных ударов. Но он заставил себя вскочить на ноги.
Женщина сгибала и разгибала пальцы левой руки. Кожа на ее перчатке похрустывала.
В нетерпеливой ярости она вновь бросилась вперед. Ее удар едва не пришелся ему по руке, державшей нож, но он вовремя отступил. Следующий удар едва не поразил его в ногу. Спиной Стрелец уперся во что-то твердое и неподвижное. Бочка. Ее кулак, одетый в перчатку, уже наносил удар, и он, понимая, что костям его лица несдобровать, нырнул. Звук мощного удара наполнил внутренности корабля; бочка треснула. На мгновение левый бок женщины оказался без защиты, и Стрелец полоснул ее по шее. Кончик его ножа полоснул ее по горлу, но она не отступила, а вновь бросилась в атаку. И снова, и снова.
Стрелец едва успевал отвечать. Сломанное ребро сказалось на скорости его движений. А она продолжала наносить удары.
Удар.
Еще удар.
И снова удар.
Она была так проворна, что Стрелец даже не заметил, как она обезоружила его. Нож его со стуком упал на пол. Он успел, однако, посмотреть на ее лицо – она истекала кровью, струившейся из рассеченного лба на глаза. И вдруг она бросилась назад, перепрыгнула через Сефию и юнгу и, взбежав по лестнице, скрылась.
Стрелец схватил нож и рванулся за ней – мимо неподвижно лежащего юнги, вверх по ступеням. Может быть, Сефия и окликнула его, но он ничего не слышал.
Наверху раздался крик, хотя слов Стрелец не разобрал. Добравшись до верхней площадки, сквозь ступени он увидел, как навстречу женщине рванулась огромная фигура. Та подняла руку с ножом, явно собираясь напасть. Стрелец помнил этот тип удара – от него почти нельзя уйти.
Нож удобно лежал в его руке. Он был приспособлен для броска.
И он бросил нож в женщину.
