сиденье и, похоже, дремала. Я не стал ее будить, вышел из машины и набрал номер Лекаря. Время, конечно, позднее, два часа ночи, но ждать до утра нельзя. Он поднял трубку после десятого гудка. Голос сонный, утомленный, но, услышав, кто на другом конце связи, тут же приободрился.
— Ты куда, черт старый, пропал? Мы думали, что вместе со всей группой погиб. Шахматист с Щегловым связался, тот по своим каналам пробил, сказал, что никакого Гладиатора ни живым, ни мертвым на Бухаресткой не обнаружили.
— Долгая история. При встрече расскажу. У меня для тебя пациент.
— Насколько все плохо?
— Это Светка из моих ребят. Дрянь успела врасти. Рубика я потерял. Он попробовал сам избавиться от нейрофона. Неудачно.
— А когда хоть удачно было-то? — тяжело вздохнул Лекарь. — Значит, так, вези пациента на Скобу. Я буду там через час. Эх, а я думал, что хоть сегодня выспаться удастся.
Лекарь разорвал соединение. Я убрал мобильник и вернулся в машину.
Светка проснулась, смотрела на меня большими глазами и молчала. Я решил не ждать вопросов.
— Сейчас мы поедем к Фиме. Ты его не знаешь. Он — Лекарь. Отвечает за всю нашу медицину. Он попробует тебе помочь. Поверь, хуже точно не будет.
— Спасибо, Рома, — сказала она.
— Да за что спасибо? За то, что не уберег?
— За то, что не бросил. А твоей вины в том, что случилось, нет.
Мне бы ее уверенность. Если случилось, то, значит, это я где-то недоглядел, недосчитал. Иначе как оправдать тот факт, что в нашей среде окопался предатель, а мы ни сном ни духом. Сейчас передам Свету, и вплотную займусь этим ренегатом.
— Ты, главное, доведи до конца операцию. Оружейник никуда не делся. То, что нашей группы больше нет, ничего не меняет. Оружейник должен быть уничтожен. Иначе все бессмысленно, — произнесла она.
— За это можешь не переживать.
До Скобы, так ребята между собой называли дом на улице Есенина, мы добрались за сорок минут. Света опять уснула. Неудивительно. После того, что ей довелось пережить, ей требовалась перезарядка. Она еще не скоро сможет прийти в себя. Если вообще сможет, учитывая нейрофон. Я припарковался возле детской площадки, заглушил мотор и откинулся на спинку сиденья. До прибытия Лекаря оставалось двадцать минут. Фима Павзун отличался щепетильной пунктуальностью. Никогда не опаздывал и никому не давал опаздывать. На первый раз выносил предупреждение. На второй раз отказывался работать. Если, конечно, для опоздания не было уважительных причин. Но что для него будет являться уважительной причиной, это еще вопрос.
У меня появилось время раскинуть варианты, кто может быть крысой среди нас. Я назойливо прокручивал в памяти все обстоятельства планирования операции. Получается, что о конспиративной квартире на Бухарестской помимо погибших членов команды знали еще три человека. И ведь ребята все надежные. Сколько вместе было пройдено. Думать о них плохо не хотелось, но ради дела пришлось.
Итак, первый кандидат на роль ренегата — Сашка Бурляк по прозвищу Заноза. Умнейший мужик, большой специалист в области продвинутых технологий и умница, каких только поискать. До эпидемии нейрофонов он держал интернет-магазин по продаже робототехники: все от высокотехнологичных игрушек для детей до полноценных обучающих роботов под миллион стоимостью. Когда же все началось, начал активно поддерживать наше движение. Магазин не закрыл, но нейрофоны продавать отказался, хотя говорил, что ему много раз предлагали и дело очень выгодное. Денег своих в сопротивление вложил, что не пересчитать. Это он нашел квартиру на Бухарестской, арендовал ее полгода назад и исправно оплачивал из своего кармана. И как после такого послужного списка поверить в то, что он продался? Но сбрасывать его со счетов нельзя. Надо проверить обязательно.
Вторая кандидатура — Степан Корнилов. До нейрофонов работал главным дизайнером в сети гипермаркетов «О-кей». Фотографировал товары для каталогов. Получал солидную зарплату. Но когда «охваченные» серьезно занялись своими идейными противниками, был с треском уволен с работы. Вроде даже ему статью за воровство пытались пришить. Он работал на Заневском проспекте, прямо на территории гипермаркета. Дверь открываешь, и вот он, склад продуктов, алкоголя и одежды. Вот и пытались его окрутить, что он ящик вискаря втихую на рабочем месте оприходовал. Шито, конечно, белыми нитками, попахивает параноидальным бредом. У них ничего не получилось, но с местом он расстался. После того как хлебная должность накрылась, работал где придется. Все больше не по профессии. «Охваченные» фотографировались только у «охваченных» и вообще работать предпочитали только со своими. Но делать нечего, семью кормить надо. А у него красавица жена и две девочки пяти и семи лет. Куда денешься? Тогда-то кто-то из наших его и заметил, втянул в работу подполья. Степан устроился в компанию «Лоджитек» в охрану. Немыслимое дело. «Лоджитек» занимался распространением нейрофонов по Питеру. А тут «неохваченный» за безопасность отвечает, пускай и складских помещений, но все же. Именно через него мы вышли на Оружейника. Один раз встреча проходила на конспиративной квартире, куда Степана привез Борода. Так что у него были все возможности.
Третий — Паша Трофимов по прозвищу Прапорщик. До эпидемии он работал в какой-то металлопрокатной фирме. Чем занимался, никто толком не знает. К нам он пришел сам. Ему о сопротивлении рассказал кто-то из армейских друзей. Вот он и предложил свои услуги. А услуги, надо сказать, очень полезные. За какие-то несколько месяцев он смог наладить обеспечение оружием юго-западной ячейки сопротивления. Откуда он брал стволы и патроны,
