– Эй, мышка-малышка, поцелуй на удачу!
Мясник вздыхает, а Полковник не дает себе труда скрывать недовольство. Ему не нравится Ригер, слишком шумный, нарочито несерьезный и неудачливый.
– Начинаем. – Сверр занимает место по правую руку Кэри. И сам подает ей колоду, выбрав из нескольких наугад. Он никогда не играет, но получает удовольствие, наблюдая за чужой игрой.
Распаковав колоду, Кэри перекидывает листы карт, отрешаясь от всего – голосов за стеной, слишком тонкой, чтобы спрятать звуки этого места; поскрипывания стула под Полковником, нервных подрагиваний пальцев Дирижера, мечтательного взгляда Мясника…
Карты и она, Кэри, существуют сами по себе.
– Раздавай уже, – ворчит Ригер, ерзая на месте.
И Сверр кивает.
Карты ложатся на сукно. И Ригер принимает свои сразу, Полковник проводит по рубашкам жесткими пальцами и убирает руку, словно передумав играть. Мясник подвигает по одной. Дирижер – стопкой и разглядывает каждую пристально…
Игра, начавшаяся незадолго до полуночи, тянется до утра.
Перерывы коротки.
И Ригер, который начинает проигрывать сразу, требует подать выпивку. Полковник ходит по комнате, его трость считает половицы, стучит громко, раздражающе. Мясник просто откидывается на спинку стула. Он сидит, скрестив руки на груди, и разглядывает игроков сквозь длинные ресницы.
Сверр уходит.
А Кэри пересаживается в кресло, стоящее в углу комнаты, возле окна, забранного мелкой решеткой. Она сидит, по-прежнему не глядя на игроков, а те делают вид, что не замечают Кэри. Разве что Ригер на третьем или четвертом перерыве, разогретый неудачами и спиртным, подходит.
– Что, мышка-малышка, снова мне не фартит? – Впрочем, и он не настолько теряет край, чтобы нарушить незримую границу. Он становится между Кэри и остальными. – Ничего, вот увидишь, отыграюсь…
Отыгрываться у него не выходит. И Сверр, вернувшись в игровую комнату, теснит Ригера к двери. Но Ригер – меньшее из зол… чужаки, которым случается попасть в круг избранных, – куда хуже. Их предупреждают о неписаных правилах, но всегда находится кто-то достаточно наглый, чтобы правилами пренебречь, как тот парень с массивной золотой цепью на шее.
Он следил за Кэри на протяжении всей игры, и Сверр дичал, чувствуя его внимание. Сдерживался. Улыбался. И только рука, легшая на плечо Кэри, тяжелела.
– Не переживай, милая, я скоро, – сказал Сверр, когда объявили перерыв. И усадив Кэри в ее кресло, подал чай.
Он ушел, а чужак подобрался вплотную. Он стоял, сунув одну руку в карман жилета, новенького, сшитого из плотной блестящей ткани. Пальцы другой гладили цепь.
– Сколько он тебе платит, цыпа? – поинтересовался чужак.
Кэри промолчала.
– Я дам больше. Если сойдемся, конечно…
Полковник крякнул, и трость его громко ударила о стену. Дирижер мягко заметил:
– Вы нарушаете правила, юноша.
– Отвянь, – сказал чужак.
– И вправду, к чему вставать на пути чужой глупости, – миролюбиво произнес Мясник, подпирая подбородок сложенными щепотью пальцами.
Чужак же потянулся к маске.
Коснуться он не успел. Сверр оказался вдруг в комнате и, схватив чужака за горло, отбросил к стене.
– Ты чё? – Человек попытался встать, и Сверр позволил ему, но только затем, чтобы развернуть и ударить головой о стену. Он поймал парня за цепь, перевернул ее в руке, намотав на пальцы, и цепь впилась в толстую шею, но выдержала. Сверр же спокойно, с улыбкой, смотрел, как дергается человек, сучит ногами и пытается сунуть пальцы под цепь. Губы его хватали воздух, а лицо наливалось кровью, губы синели.
– Хватит, – попросил Полковник.
Сверр зарычал…
– Милая, – Мясник смотрел на сцену с явным удовольствием, – вы бы попросили его остановиться. Нам лишние трупы ни к чему.
И Кэри, преодолев странное оцепенение, ею овладевшее, поднялась. Она подошла к Сверру – три шага, и каждый дался с трудом.
– Пожалуйста. – Она коснулась его. – Отпусти.
– Пожалуйста, – отозвался Сверр, отбрасывая человека. – Отпускаю. Дома поговорим.
До дома его не хватило. Остаток вечера Кэри чувствовала на себе нервный раздраженный взгляд. И руку Сверр с плеча не убирал, едва сдерживаясь, чтобы не сдавить его. Он ушел, не попрощавшись с мадам Лекшиц, плащ швырнул в лицо Кэри, велев:
