– Одевайся.
А в экипаже сдавил руки.
– Кто он?
– Не знаю, – спокойно ответила Кэри.
– Знаешь. – В волосах Сверра проступили иглы живого железа, которое рвалось, требуя выхода. Он сдерживался, из последних сил, но сдерживался. – Иначе почему просила отпустить?
Пальцы впивались в запястья. И снова останутся синяки, но…
– Пожалуйста, Сверр. – С ним следовало разговаривать мягко, и тогда Сверр услышит.
Возможно.
– Я впервые увидела его здесь. Но… я не хотела, чтобы ты его убил…
Ждет.
– Не при мне.
Смотрит. И пятна живого железа расплываются по щекам.
– Я… мне неприятно было бы… – Кэри осторожно подбирала слова. – Видеть его смерть. Чью-либо смерть. Я ведь…
Она всхлипнула, и пальцы разжались.
– Прости. – Сверр обнял ее, прижав к себе. – Прости, маленькая моя, я вновь напугал тебя… прости… он меня разозлил.
Его злили все, кто приближался к Кэри.
– Забудь о нем. Он больше не появится.
Сверр гладил ее по волосам, а Кэри и вправду расплакалась. Она устала бояться его…
– Не плачь, – продолжал уговаривать Сверр. – Он того не стоит. Он больше не тронет тебя… никто не тронет тебя. Веришь? Я не позволю.
– Я… не хочу больше там появляться…
Потому что однажды найдется кто-то, кто снимет маску. Или догадается, не снимая. И репутация Кэри будет погублена. А у нее ничего нет, кроме репутации.
– Зачем я тебе?
– Затем, что я так хочу, – повторил старую отговорку Сверр. – И затем, что ты мне нужна.
Он поцеловал ее в лоб. И отстраниться не позволил.
– Я ведь люблю тебя, Кэри. А ты любишь меня. Верно?
– Да.
Когда-то она и вправду его любила.
– Если кто-нибудь узнает…
Сверр расстегнул манжеты и принялся разглаживать кожу на ее запястьях, словно желая стереть еще не проступившие синяки.
– Я его убью, – пообещал он. – Любого, кто посмеет причинить тебе вред…
И снова не сдержал обещания.
Он сам нарушил собственное правило и привел Ригера в дом.
– Кэри, милая, развлеки гостя, – велел он, и Кэри не посмела ослушаться. Ей хотелось убежать, но… она заставила себя шагнуть навстречу и улыбнуться.
– Добрый день, – сказала Кэри, радуясь тому, что во время Большой Игры она не разговаривала вовсе, и значит, голос ее будет не знаком Ригеру.
И следует унять дрожь в руках: та девушка в маске не имеет к Кэри никакого отношения.
– Я слышал, что у Сверра есть сестра, – заметил Ригер, кланяясь, но при том он не спускал с Кэри цепкого взгляда, – однако не думал, что она такая красавица!
Милая вежливая ложь.
И разговор, сложенный из случайных фраз. Им обоим не интересна погода, но о чем еще беседовать? О Королевском театре, в котором Кэри так и не случилось побывать?
Или о последних дворцовых сплетнях.
…вы слышали о том, что…
…какая вопиющая наглость…
Он старался притворяться милым, но Кэри ему не верила. Она готова была поклясться, что Ригер узнал ее, и когда Сверр, разобравшись со своими делами, наконец вспомнил о госте, Кэри выдохнула с облегчением.
– Премного рад был познакомиться, – сказал Ригер, вновь кланяясь. Обе руки он прижал к животу, отчего поклон вышел забавным. – Сверр, твоя сестра
