— Твоё желание, госпожа, - криво усмехнувшись в мыслях, ответил эльфийке Эльминстер, - закон для меня.
Он поплыл вперёд. Но даже для клубящейся пыли спешка среди свежих руин, где часто внезапно рушились колонны и потолок, оказалась почти невозможна. Пришлось осторожничать.
Судя по тому, что увидел Эл, наблюдая за гларагом, безмозглых тел должно было быть в достатке, если он не станет медлить с выбором. Он видел безмолвных дроу с пустыми взглядами, пускающих слюну и бесцельно волочащих ноги в дальних галереях, не обращая внимания на опасность; были это самые лучшие и сильные тела, или ему следовало выбрать не пострадавшее, но валяющееся без чувств?
— Цинично, - пробормотал Эл, - но разумно.
— Нет, - прошептал Эльминстер. - Никогда.
— У меня множество ран, - отозвался он. - Хуже всего заживают те, что я несу в своём разуме.
Эльминстер снова вздрогнул.
В засыпанном обломками котле, в который превратился каменный выступ твердыни, большинство дроу были мертвы или покалечены — их тела лишились конечностей или оказались наполовину раздавлены. Эл потёк в нетронутые комнаты глубже в уцелевшей части цитадели, где убили Симрустар.
— Глараг высосал каждый разум, до которого смог дотянуться, - ответил Эл. - Битвы я не жду, если до того, как я закончу, не появятся другие дроу.
Битвы он не нашёл. Повсюду были глядящие в никуда дроу, тела — нетронуты, но сознания нет. Некоторые из них были безмолвны и, похоже, не воспринимали его присутствие и окружающий мир, другие убегали прочь, как испуганные собаки, от любого движения поблизости.
Он струился сквозь комнату за комнатой. Обстановка становилась всё роскошнее, ядовитых стражей-пауков тоже становилось всё больше — некоторые свернулись в тугие комки агонии или безумно содрогались и тряслись, другие потрясённо застыли из-за резкого исчезновения разумов дроу, с которыми они были связаны.
Он обнаружил жриц, облачённых в затейливые паучьи мантии с высокими капюшонами. У жриц были скипетры и жезлы, обладавшие зловещей и грозной силой. Некоторые лежали в таких местах, как будто охраняли запертые комнаты — и в одной такой комнате Эльминстер с удивлением обнаружил длинный стол, окружённый безмозглыми, слабо шевелящимися мужчинами-дроу, мантии, магические кольца и жезлы которых указывали на то, что они были волшебниками. На столе лежали книги заклинаний.
Эл окинул взглядом несколько усыпанных рунами страниц, чувствуя, как внутри кипит серебряный огонь; огня было больше, чем он мог спокойно вместить. Он мог швыряться им во врагов, да. Если Эл этого не сделает, огонь будет медленно вытекать из него… или он может найти ему лучшее применение, как делал уже раз-другой за свою тысячу с лишним лет. Потратить капельку туда и капельку сюда, чтобы поместить несколько заклинаний с этих страниц в свой разум на довольно долгое время. Навечно, если серебряный огонь не выжжет их оттуда опять. Превратить их в магию, которую он сможет творить одной лишь силой воли. Всего несколько заклинаний, поскольку каждое, которое он выжжет в своём сознании, замедлит и стеснит его. Он должен выбирать осторожно.
Эл шарфом обернулся вокруг рухнувшей жрицы, которая охраняла комнату с книгами. Высокая, стройная дроу — или была бы таковой, если бы не распостёрлась в собственной слюне на кишащем пауками каменном полу крепостного коридора. Её руки и ноги были широко раскинуты по сторонам, и пауки кусали их, будто пытаясь отомстить за годы пренебрежения.
И это была ещё одна проблема; любой из этих бесчисленных арахнидов величиной с кулак и меньше мог служить глазами и ушами Паучьей Королеве.