числом содрогаюсь всякий раз, вспоминая это веселье. И не то чтобы жажду его повторить.
Впрочем, под потолок от смеха Шурф даже тогда не взлетал. Все-таки победа над земным притяжением требует слишком большого сознательного усилия, чтобы позволить себе роскошь взлететь нечаянно. Такое, говорят, случается только с некоторыми, самыми одаренными детьми, но и у них очень быстро проходит.
– Обычно ты высказываешься гораздо более содержательно, – укоризненно заметил со шкафа буривух Куруш.
А я спросил:
– Ты чего?
Шурф только отмахнулся – дескать, разве не видите, я занят. И буду таким приятным образом занят ближайшие триста лет.
Но несколько секунд спустя он внезапно успокоился. Приземлился обратно на стул, отнял руки от лица, вытер слезы полой своей магистерской мантии – жест для него столь же немыслимый, как высморкаться в занавеску, – и сказал:
– Погодите. Похоже, со мной что-то не так. Какое-то постороннее воздействие. Довольно слабое и вряд ли опасное, но я его не ожидал. И по-хорошему не должен был допустить.
– Потрясающе! – восхитился Джуффин. – Ты все-таки почувствовал. А я, каюсь, нет.
– Что именно я почувствовал? О чем речь?
Я начал догадываться, что произошло.
– Благословение Гэйшери. Вот так оно действует на людей. Ты, надеюсь, уже в курсе?
– Да, леди Сотофа вкратце рассказала про вашего гостя. Но испытывать на мне его прием не стала. Сказала, будет перебор. Я так понимаю, вы придерживаетесь иного мнения, но, судя по моим ощущениям, права скорее она. Мне сейчас приходится прикладывать немалые усилия, чтобы справиться с избытком неуместного энтузиазма, который в сложившейся ситуации скорее мешает, чем способствует полноценному участию в беседе.
– Не то чтобы я всерьез полагал, будто тебе не хватает могущества и вдохновения, – признался Джуффин. – Просто ты – мой единственный шанс понять механизм воздействия Благословения Гэйшери на человеческую психику. Все-таки твой самоконтроль позволяет отслеживать самые тончайшие изменения. А я, каюсь, эти изменения проморгал, хотя был заранее предупрежден и следил за своим настроением. Но оно улучшилось очень естественным образом. Можно сказать, само.
– Вы правы, очень естественным образом, – кивнул Шурф. – Потому что изменения действительно приходят изнутри, я бы сказал, из области сердца. Просто я слишком хорошо знаю свои возможности, чтобы поверить, будто мое настроение изменилось так резко без каких-либо внешних причин. В этом смысле я довольно предсказуем, по крайней мере, для самого себя. И могу заранее просчитать свою реакцию на то или иное событие, включая приятное щекочущее тепло в груди – нечто подобное мне не раз доводилось переживать во время путешествий на Темную Сторону; впрочем, не только там. Нетрудно было догадаться, что налицо какое-то внешнее воздействие. Но я, к сожалению, не заметил, в какой именно момент оно началось.
– А. То есть ты просто логически пришел к такому выводу, – вздохнул Джуффин. – Ясно. Значит, будет в моей жизни одной загадкой больше. Ладно, ничего не поделаешь. Извини, что без спроса благословил.
– Ничего страшного. Мне было полезно лишний раз убедиться, что мой так называемый полный контроль над собственным поведением – всего лишь иллюзия. Неприятно, но лучше никогда об этом не забывать.
– Полного контроля вообще не существует в природе, – отмахнулся Джуффин. – С чего ты взял, будто он достижим? Забудь.
Когда что-то подобное говорю я, Шурф, в лучшем случае, показывает мне кулак, а в худшем, читает такую поучительную лекцию, что лучше бы уж действительно стукнул. Но Джуффина он выслушал с одобрительной улыбкой – вот что значит сила авторитета. Ну или эффект Благословения, поди разбери.
– Так что случилось с вашим винным погребом? – спросил шеф.
– Нет больше никакого погреба, – объявил сэр Шурф. – Вернее, само помещение цело, чего нельзя сказать о коллекции. Сэр Кима отправил ее в дальний полет.
– Чего?! – изумился я.
А Джуффин, будучи человеком практическим, сразу спросил:
– Куда?
– Говорит, в Пустую Землю Йохлиму, пусть безумные ветры выпьют за наше здоровье и угомонятся. Оригинальная идея – усмирить ветры вином, не представляю, откуда он ее взял. Так или иначе, а бутылки действительно улетели в направлении Чирухты. Я увидел буквально самые последние. Мог бы помахать им на прощание. Однако не помахал. Непростительная невежливость!
На этом месте он снова расхохотался. Но, по крайней мере, не до слез. И взлетать не стал. Вот что значит железная выдержка.
– И ты даже не попытался их вернуть?! – воскликнул Джуффин. – Ну слушай, сэр Шурф, этого я от тебя не ожидал! А Сотофа, интересно, чем думала?!
– Но как?..
