никогда. Зеленый поток ветра лежал на его плечах, как шаль и совершенно явственно подталкивал в нужном направлении. То есть ко мне. Спросил:
– Я правильно понимаю, что могу здесь остаться? Если уж все равно пришел.
– Скорее всего, можете, – ответил я. – Никогда не слышал, чтобы Темная Сторона силой возвращала человека в Мир против его желания. Но если и было такое, это не значит, что непременно случится с вами. Правда считается, что сон на Темной Стороне очень опасен. На этот счет есть много страшных старинных легенд.
– Чем же он опасен? – равнодушно спросил Корва.
Заранее было ясно, что каких ужасов ему не расскажи, в обморок не упадет. Но я все равно честно перечислил, что смог вспомнить:
– Можно проснуться только через несколько тысяч лет. А можно – вообще в другом Мире, заранее неизвестно, в каком. А можно – совсем другим человеком. С иными воспоминаниями, привычками, характером, биографией, как иногда бывает во сне…
– С моей точки зрения, это огромная удача, – заметил сэр Корва. – Даже удивительно, что здесь не ложатся спать все подряд. Иметь такую прекрасную возможность изменить все сразу и не воспользоваться! Никогда не пойму людей.
– Некоторым есть что терять, – объяснил я. – Ну или просто кажется, что есть. Но очень убедительно кажется.
– Возможно, – равнодушно согласился Корва. – Но я останусь здесь. И постараюсь уснуть при первой возможности. Надеюсь, эти ваши легенды не лгут.
– Но… – начал было я. Он меня перебил:
– Не будь этого чудесного места, мне пришлось бы покончить с собой. Иное поведение в сложившихся обстоятельствах для меня немыслимо. Но это место есть, и я уже тут. Ради него я разрешил себе жить.
Все возможные возражения показались мне такими жалкими и неуместными, что я ничего не сказал. Потому что если забыть о собственных интересах – вернуться домой победителем, привести Джуффину убийцу леди Шуманы Тамайхуни и одновременно жертву неизвестного колдуна, Нумминориху идеальный объект для обнюхивания, Меламори чудом спасенного от страшного заклятия отца, нам всем нового избранника Темной Стороны, с тяжелым характером, но золотым сердцем – так вот, если забыть об этих своих интересах, сразу становится ясно, что Корве в Мире делать нечего. Ему и раньше жилось непросто, а уж с таким грузом точно не жить.
– Впрочем, если вы обязаны доставить меня обратно, я не стану оказывать сопротивление, – добавил Корва. – Не хочу принуждать вас приносить свои интересы в жертву моим желаниям. Я так решил.
– Я не обязан, об этом не беспокойтесь. Только не понимаю, что я скажу…
– Моей дочери? – усмехнулся Корва. – Скажете, что не она одна имеет право разрушить свою жизнь ради туманных перспектив преуспеть в какой-то никому до сих пор не известной и, с большой вероятностью, на хрен не нужной области магии. Я такой же свободный человек. И, кстати, оказываю ей немалое одолжение: быть дочерью сгинувшего на Темной Стороне, гораздо почетней, чем находиться в близком родстве с наложившим на себя руки убийцей, жалкой жертвой чужого колдовства. Что касается леди Атиссы, я до сих пор слишком ее люблю, чтобы обрекать на общество того себя, каким стану, вернувшись. Она сама втянула меня в эту поганую историю, вольно или невольно; надеюсь, все же второе. Но на мое возвращение Атисса не нагрешила при любом раскладе. Поверьте мне, это так.
Поверить было совсем несложно. Вот уж кто не питает на свой счет никаких иллюзий.
– У меня еще несколько вопросов, – сказал я. – Если ответите, буду вам благодарен. Потом оставлю вас в покое. Уйду отсюда один.
– Давайте ваши вопросы, – кивнул Корва. Похоже, мое обещание уйти его чрезвычайно воодушевило.
– У вас дома несколько дней назад был какой-то прием… – начал я, но Корва нетерпеливо помотал головой:
– За этим к Атиссе. Прием – ее идея. И гости ее. У нас всегда так: я только даю согласие, а потом жду, когда все закончится. Терпеть не могу гостей. А в последний раз я даже не присутствовал. Собственно, из-за Шуманы. Она прислала зов, сказала, случилось несчастье, просила помочь. Я заранее предполагал, что так называемое «несчастье» – просто ссора с очередным ухажером, все же не первый год ее знаю. Так в итоге и оказалось, но я был рад формальному поводу сбежать с этого грешного приема. Несчастье в доме ближайшего друга – именно то, что требуется, чтобы совесть была чиста.
– То есть, на самом деле, ничего не случилось?
– С моей точки зрения, ничего. С ее… в общем, тоже. Но понадобилось четыре с половиной часа и две бутылки «Завтрашней радости», чтобы Шумана пришла к такому заключению. Она не всегда способна быстро обуздать свои чувства… была.
– Понятно, – кивнул я. Хотя ничего мне, конечно, не было понятно. Но моя тупость – государственная тайна, ее надо тщательно скрывать. Поэтому я с умным видом спросил:
– А вам известно, что в ваше отсутствие гости леди Атиссы подписывали петицию с просьбой отменить поправки к Кодексу Хрембера?..
– Петицию о запрете магии? О которой писали в газетах? – переспросил Корва. От его безмятежности не осталось следа. – Ее подписали в моем доме?! Какой позор! Никогда прежде Блиммы не пятнали себя так называемой общественной деятельностью. Счастье, что мои родители не дожили до этого дня. А я… Ладно, чем хуже, тем лучше. Все равно никогда не вернусь.
Похоже, эта новость шокировала его чуть ли не больше, чем воспоминания об убийстве леди Шуманы. Беда с нашей аристократией, целиком, с ног до
