– С ним все в порядке?
– Конечно!
Они направились к лифту.
– Так ты узнал, что хотел? – спросила Татьяна.
– Без особых проблем. Этот трус сразу все выболтал!
– Отлично! – обрадовалась девушка. – Теперь вы сможете найти и уничтожить все доказательства, освободиться от этого старика. Но только Бажин останется на свободе…
– И вскоре найдет себе другую команду, – согласился Никита. – А нет способа упечь его за решетку?
Татьяна задумалась:
– Если бы он хранил награбленное дома, мы могли бы его арестовать. Но прямых доказательств его причастности к кражам нет.
– А если выйти на кого-нибудь из заказчиков? – спросил Никита.
– Но на кого?
– На Агату! – воскликнул Никита. – Ведь это она заказала кражу изумруда Темниковой.
– Возможно, – кивнула Татьяна. – Может, даже она все еще хранит «Пандемониум» у себя. У меня к ней накопилось немало вопросов. Только станет ли она отвечать?
– Станет, если ее немного припугнуть! Как и Быкова! – сказал Никита.
Татьяна посмотрела на него с сомнением:
– Не уверена. Она ведь настоящая ведьма! Но попробовать, конечно, можно. Кто знает… Вдруг она испугается рассвирепевшего оборотня?
– Ты знаешь, где она живет?
– Конечно.
– Тогда поехали к ней, – предложил Никита. – Прямо сейчас.
Выехав со двора, Татьяна направила машину в сторону старого города, и вскоре они были на месте.
Дом Агаты окружала старинная каменная ограда. Да и сам особняк выглядел так, словно простоял не одну сотню лет: высокая крыша с отбитой черепицей, потрескавшиеся стены увиты засохшими побегами дикого винограда, старомодные витражные окна покрыты толстым слоем пыли. Калитка была заперта, на ней висел большой замок.
Татьяна вопросительно оглянулась на Никиту.
– Кажется, здесь никто не живет, – пожал плечами тот. – Посмотри на окна.
Действительно, во многих окнах не хватало стекол, вместо них темнели старые доски с порыжевшими гвоздями.
– Ну что, осмотрим дом изнутри? – предложил Никита.
– Давай на всякий случай, – согласилась Татьяна. – Агата столько врала нам; наверное, и про дом обманула.
Легостаев легко взобрался на ограду и протянул Татьяне когтистую руку.
– Можно, конечно, просто выбить калитку, но тогда сразу заметят, что сюда кто-то наведался, – сказал он.
Девушка ухватилась за его руку, и Никита втащил ее наверх. Они спрыгнули во двор особняка и огляделись. За садом давно никто не следил, буйно разросшиеся кусты заполонили почти все свободное пространство. Но вдоль дорожки, ведущей к дому, ветки были подрезаны. Значит, здесь все же бывали люди.
Ребята поднялись на крыльцо. Дверь была заперта на такой же висячий замок, какой висел на калитке. Тогда Никита и Татьяна двинулись вдоль стены дома, заглядывая в окна, но разноцветные стекла покрывал такой толстый слой грязи и пыли, что рассмотреть что-либо было просто невозможно.
Зато доски, которыми забили одно из окон на первом этаже, держались на честном слове. Никита просунул под них когти и легко оторвал от рамы. Татьяна толкнула створку окна, и та отворилась с протяжным скрипом. Никита тут же вцепился в подоконник, подтянулся и влез в окно, затем помог взобраться Татьяне. Они спрыгнули в комнату и осмотрелись.
Потемневшие стены покрывала плесень. Не было никакой мебели, растрескавшиеся полы громко скрипели под ногами. Здесь точно никто не жил. Никита отправился бродить по дому. Всюду царило запустение, грязь, в углах на сквозняке раскачивались целые полотнища паутины. Лишь в одной комнате, самой дальней, сохранялся относительный порядок. В центре лежал небольшой квадратный ковер с толстым ворсом, на нем стоял металлический стул с высокой спинкой. По полу, от ковра, тянулись длинные провода, которые были подключены к небольшому прямоугольному прибору, установленному в углу на высокой подставке. Рядом с прибором стояло еще три стула.
– Что это? – удивилась Татьяна, рассматривая странное сооружение.
Никита нахмурился. Нечто подобное он уже видел раньше, даже испытывал на себе.
– Это камера для допросов, – тихо произнес он. – Наверное, человека привязывают к стулу, а затем бьют электрическим током. Это вполне в духе «Белого Ковена».
