Из горла Кезона неожиданно вырвался судорожный всхлип. Такой же, как у испуганного парнишки во дворе его дома. Он отчетливо понял, что ему придется отныне и навсегда забыть свое первое имя. Имя, которое ему вместе с жизнью дали родители. Кезон, проталкивая внутрь подкативший к горлу комок, прошептал вслух строчку из душераздирающей песни «Пикника»:
ГЛАВА 12
Наверное, с интернатуры я столько не зубрил. Денарии и сестерции, сатиры и фавны, реморы и русалки, велиты и секуторы — черт ногу сломит в этих дебрях информации. Хорошо, что ночью долго не мог заснуть после такого насыщенного денька — как раз нашлось чем заняться. Утром привычно встал за десять минут до будильника. Башка слегка потрескивала от недосыпания. Я вызвал такси. Все, что мне было необходимо для парентерального питания тел моих дорогих женщин, следовало купить в обычной аптеке. Не нужно использовать каналы нашего медицинского центра. Зачем привлекать излишнее внимание? Я и так вызвал озабоченность у партнеров своим неожиданным отпуском. За три предыдущих года моя деловая репутация стала являться настольным пособием того, как можно превратиться из нормального человека в трудоголика. Иначе говоря — моя любовь к работе плавно трансформировалась в фанатизм. Положительно, если бы не свершившееся — мне срочно стоило бы внести в свою жизнь какое-то разнообразие. Например, завести любовницу. К сожалению, на середине четвертого десятка лет подобные «прыжки в ширину» воспринимаются мозгом как лишняя проблема и затрата сил и средств. Но — «шит хэппенс», фигня случается. Теперь я с нежданно заслуженным рогатым шлемом обманутого мужа шел в крестовый поход против самого могущественного человека Мидгарда, одним движением своей воли подчинившего себе половину локации. К счастью, сознание услужливо отодвинуло в сторону тяжелые мысли. Делай что должен — и будь что будет. Нуб обнаружен и правильно задействован. Ату его, ату! Я вернул мышление в правильное русло. Назогастральный зонд, подкладные судна, камфарный спирт для профилактики пролежней, сернокислая магнезия, чтобы иметь возможность сделать гипертоническую клизму, резиновый катетер. И еще несколько мелких деталей. Солидный список, но через пару часов перемещения между аптеками в разных районах я обрел искомое. Пыхтя как боров, затащил все это вместе с запасом продуктов в квартиру, разложил добычу по полкам и вскоре услышал рингтон телефона.
— Я минут через десять подвалю. Спускайся потихоньку.
— Э-э-э, Жень, а что случилось?
— Память отшибло? Поехали, прокатимся, с твоим благодетелем на «аудюхе» знакомство сведем.
— Блин. Сори. Спускаюсь.
Женька за рулем олицетворял сосредоточенность, как будто и не было вчерашнего вечера.
— Ну, как сам? — Он хлопнул меня по плечу и вдруг улыбнулся своей яркой мальчишеской улыбкой.
— В норме. А ты?
— Тоже. Хотя непривычно просыпаться с ясной головой после такой вечерухи…
— Н-да… Спириус отдал пятнадцать сестерциев за твои подвиги. Почти в полтора раза больше, чем за наши доспехи.
— Блин… А телка была просто огонь, отвечаю! По честняге — оно того стоило! Хотя стоп, хорош на меня гнать, ничего же не было! Мы же даже пообниматься толком не успели, как вы нагрянули. Барышня сквозанула куда-то, а я остался стоять покерным дятлом.
— Жаль, что я, а не ты отбирал дубец у ее папаши, когда он вас застукал в подсобке.
— Ха. А мне показалось, что старый тетерев вовсе и не против такого расклада. По крайней мере, приглашал он нас вполне радушно… да и девочка выглядывала из-за занавески очень многообещающе!
— Ну да, конечно, как деньги от Спириуса получил, он и вправду повеселел. Но поначалу, когда увидел свою дочку с юбками выше головы, норов показал тот еще.
— Вот ведь Гарпагон прошаренный! Пили, ели — веселились, посчитали — прослезились! Друган, все как всегда. Утратив достоинство, я обычно делаю вид, что оно не мое. Спириусу, конечно, придется заслать в оркестр, раз такое дело приключилось…
Слово за слово подкатили к «Алмазу». Я пальцем показал Махору на своего вчерашнего обидчика, узнав его по тачке. Рядом с «ауди», внушительно поблескивая полированными глянцевыми боками, стоял красный «хомяк».
— Ух ты! — восхитился Женька при виде гламурного «хаммера». — И кто это у нас такой модный? Ладно, кури, не затягиваясь, я
