Баркида Стратору и Ульпию — предателям. Он отказался от мести. О чем ты говоришь? Ты ослеплен лживыми баснями о нем. Плывите в Баркид. Ты сможешь с ним все уладить. Все равно другого выхода у тебя нет. Если, конечно, — кот скосил на меня хитрющие глаза, — ты еще не передумал их спасать.
— Не передумал.
— Значит, и колебаться нечего.
— Как ты оказался у меня в питомцах? И зачем?
— Про вас обоих вовсю судачат животные Игроков. Многие птицы даже следили за вами ради развлечения и потом передавали друг другу сплетни. Шутка ли сказать — пара новичков решила дерзнуть выйти против самого Кезона. Легендарного воина и полководца. Мне стало интересно. Я старался быть в курсе ваших проделок и к моменту выбора тобой спутника оказался в нужное время в нужном месте. Все прошло как по маслу. Зачем? С человеком все равно безопаснее, чем в одиночку…
— А почему тогда ты покинул своего хозяина?
Манул сердито махнул хвостом.
— Он мне не хозяин. Кезон предлагал мне человеческий облик вопреки воле цвергов, сковавших меня заклятием. Он уже сделал к тому времени человеком своего глашатая — Суллу. Но я отказался. Вернее, взял паузу. Решил немного осмотреться, прежде чем решить, где обосноваться. А котом это сделать безопаснее. Нет риска слететь вниз по уровням.
— Безопаснее? — удивился я.
— Это вы, люди, видите мурлыкающий пушистый клубок, а остальные звери зрят противника с непрожевываемой шерстью, вооруженного десятью рыболовными крючками вкупе с острыми зубами.
— Все равно не понимаю.
— Видишь ли, я просто боялся. Я вообще трус по своей натуре. — Манул в последний раз грустно повертел хвостом и, выделывая акробатические кульбиты среди луж, запрыгал обратно к трюмному люку.
Насыщенный денек. Я поднялся и вслед за своим питомцем отправился спать. Без надежды заснуть в ближайшие несколько часов.
ГЛАВА 24
Когда я отдраил свои иллюминаторы, волнение на море уже улеглось.
На палубе толпился народ — центурия Эквитов приводила в порядок доспехи и вооружение. Беспонтовый Андрюхин комок шерсти высунул было свою морду из трюма, узрел бойцов, бряцающих оружием, и, встопорщив усы, мгновенно убрался восвояси. За бортом плыли несколько питомцев. Слитной стаей. Все — касатки. Штук шесть, не меньше. Красивые — жуть. Вдали мы иногда видели бьющий в небо фонтан — там тоже патрулировали океан наши зверики из китового племени. Вода вокруг была наша, в отличие от воздуха. Юстина еще накануне отозвала на корабли всех пернатых, чтобы не демаскировать нашу эскадру. Поэтому на рее у нас, как у флагмана, собрался целый серпентарий птиц. Или виварий. Не знаю правильного термина. Я сначала не въехал, почему эта живность загадила нашу палубу, но уже приблизительно через час оказался свидетелем впечатляющего воздушного боя, все объяснившего.
Ничего не предвещало суматохи. «Аркадия» шла хорошим ходом, наш капитан из юнитов сообщил, что скорость шестнадцать узлов и пора спустить часть парусов, чтобы не отрываться от остальных. Вдруг раздался протяжный свист сигнальщика, и сразу начался кипеш.
— Воздух! — скомандовала Юстина, и вверх с реи взмыли крылатые охотники.
Я поднял голову и благодаря навыку Разведки сразу нашел под облаками здорового белоголового хищника в сопровождении нескольких чаек. Питомцы противника мгновенно чухнули опасность и попытались уйти, но не тут-то было. Наша летающая кавалерия силами нескольких юрких соколов догнала шпионов и притормозила. А потом к разборке подтянулись тяжеловесы, и пошло-поехало. Перья сыпались водопадом. Никто из граждан «Аркадии» ничего толком не видел, поэтому мне пришлось комментировать для них происходящее. Чаек сразу пустили рыбам на комбикорм, а с орланом пришлось попотеть. Бился он классно. Я, конечно, был за наших, но в груди шевельнулось сочувствие при виде того, как эта храбрая птица сражалась без шансов на победу. А поражение означало смерть. Я даже попросил Юстину помиловать героя, но та была непреклонна.
— Твоя жалость может стоить жизни многим нашим людям, — отрезала она.
