– Я, правда, не понимаю, – честно сказал он.
– Неужели? – вскинул брови надзиратель. – Еще скажи, что вы тут бабочек ловили.
Арамис мысленно пнул себя. Тупить нельзя, надо что-то придумывать: ведь не просто так они с Марьяной шли по следам. Выходит, они знают, что Марьяна хорошо осведомлена. Даже если от нее отмежеваться, никто его живым не отпустит – а вдруг она успела поделиться сведениями?
Единственный способ не выжить даже, а протянуть время – рассказать правду, ведь в ней нет ничего криминального.
– Вы Сокола знаете? – спросил он. – Каждая собака в Зоне знает Сокола.
Похоже, эти двое о нем впервые слышали.
– И? – спросил надсмотрщик слева.
– Он пропал на лесопилке, вот мы и пошли его искать. Сначала отрядом шли зэков беглых ловить, потом задание отменили, и мы отмежевались. Мы сами по себе, Сокола ищем.
Здоровяк поджал губы. Похоже, не поверил. Да и Арамис сообразил, что схлопочет пулю в висок только потому, что видел англоязычный отряд в Зоне. Интересно, их пропустили за взятку или сами просочились? Однозначно, без продажных сталкеров не обошлось. Американцы, как саранча, все уничтожают на своем пути. Теперь вот в Зону пробрались и скоро превратят в отстойник место, где можно хоть недолго побыть собой.
Зона – единственное место, где с души слетает шелуха и обнажается настоящее.
Но почему их с Марьяной до сих пор не убили?
Девушка застонала, приходя в себя, заворочалась и уставилась на Арамиса. По ее губам он прочел:
«Прости».
– О, а вот и Гюрза оклемалась, – обрадовался надсмотрщик слева.
– Вы меня с кем-то путаете, меня Кузя зовут, – пробормотала она заплетающимся языком.
– Не надо рассказывать, мы осведомлены, кто ты и что здесь делаешь.
Один из натовцев заинтересовался беседой и подошел к пленной:
– What do you know about us, Gyurza? And what does he knows? Did you tell anybody something?
Девушка округлила глаза:
– Извините, я не понимаю по-английски. А кто такая Гюрза?
– Змеюка ядовитая, – ответил левый, стянул кепку. Он был лыс, как кегельный шар.
– Но при чем тут я? Мы простые сталкеры, по своим делам шли. У Арамиса вон друг пропал. Мы следы обнаружили, обрадовались…
– Ага, ага, при том, что знали о беглых зэках. И знали, что задание отменено. И все равно поперлись.
Надзиратель, что справа, сел возле Марьяны на корточки.
– Дайте воды, – прохрипела она. – А то маринуете нас тут ни за что.
Врала Марьяна мастерски, Арамис сам чуть ей не поверил, проникся. Значит, она – или наемник, или агент. Российский, естественно, раз на натовцев компромат собирает.
– Вот тебе воды, – лысый пнул ее под ребра – девушка захрипела. Арамис рванулся, чтобы ей помочь и тотчас осадил себя. Что он может, связанный? Да и свободный – много бы навоевал один против восьми?
Здоровяк положил руку на плечо напарника:
– Стас, не горячись. Доставим ее на базу – как миленькая разговорится. Там умеют развязывать языки.
От его ледяной уверенности Арамису стало не по себе. Что за база такая? Представилась секретная лаборатория с разделочными столами, где зафиксированы подопытные. Мороз продрал по спине, передернуло.
Прокашлявшись, Марьяна вытянулась и уставилась в небо. Кто бы подумал, что она – чей бы то ни было агент? И доверяй после этого людям. Хотя вообще стоило догадаться: слишком уверенно она шла по следу, слишком многое знала.
Итак, надо придумать, как освободиться и вытащить Марьяну. Арамис еще раз напряг руки – связали пластиковыми стяжками, на разрыв прочными и врезающимися в запястья. Одно хорошо – не убили, а пока живой, есть надежда. Наверное, и не убьют, пока Марьяна не расскажет то, что им интересно. А она, естественно, не собирается и держится нагло. Арамис же не собирался на их базу.
Он снова пошевелил руками: кажется, под спиной очень кстати – острый камень. Если бы руки стянули впереди, можно было бы рывком разорвать стяжку: сжать кулаки и ударить, разводя запястья, со всей дури о грудь. Да, чревато ссадинами на руках, но освободишься. Но скрутили Арамиса профессионалы, и о таком простом способе не могло быть и речи.
Собственно, ни о каком способе не могло идти речи: оружие забрали, да и с оружием против такой толпы… Арамис заметил, что мысли закольцевались, и взгрустнул. Положение, похоже, было безвыходным.
Марьяна отдышалась и с ненавистью посмотрела на противников:
– Что вам нужно?
