– Даже не вздумай усомниться в том, что твоя веревка реальна, Вада-сан! – предостерег его Кальтер. – Надо было сомневаться, пока мы стояли на земле! А теперь, если змей вдруг исчезнет, нам придется упасть с реальной высоты на вполне реальные камни!
– А ведь истину говоришь! – был вынужден признать самурай. – Но как теперь нам быть? Не будем же мы просто висеть и ждать, когда люди-черви до нас доберутся!..
Несмотря на вероломство кудесника, он, однако, все еще не сложил с себя обязанности отрядного переводчика. Правда, толку от этого теперь было мало. Мерлин загнал их в такое положение, в котором им было затруднительно даже общаться между собой, не говоря о каких-то защитных действиях. Любая шальная мысль могла разуверить их в реальности происходящего. Что грозило обернуться для них неминуемым падением, и если не гибелью, то серьезными травмами. Вот и попробуй тут повлиять на ситуацию! Даже у мыши, угодившей в мышеловку, было больше шансов вырваться на свободу, чем у вздернутых над землей компаньонов.
Пока Мастер Игры обдумывал условие Древнего, тот подошел к трем валяющимся на камнях пакалям, но не стал наклоняться и подбирать их. Похоже, здесь он компаньонам не соврал: ему и впрямь запрещалось дотрагиваться до артефактов. Или не запрещалось, но он все равно боялся это делать. Возможно, его опасения были напрасными, но рисковать, проверяя это, ему категорически не хотелось. Старик даже не рискнул дотронуться до пакалей носками своих сандалий, а всего лишь неспешно обошел вокруг них, никак не реагируя на сыплющиеся на него сверху проклятия.
– Твой пакаль все еще при тебе? – спросил Кальтер Ваду, стараясь говорить так, чтобы безостановочная брань Сквозняка и Джона заглушала его беседу с японцем. Впрочем, предосторожность эта была явно излишней, учитывая, насколько чутким слухом обладал Мастер Игры. Да и Мерлин наверняка не пропускал мимо ушей ни одного долетающего до него сверху слова. Однако ничего не поделаешь, ведь общаться друг с другом жестами компаньоны сейчас попросту не могли.
– Да, пакаль со мной, – подтвердил Кан и указал глазами на свою левую руку. При взлете он выронил меч, но артефакт сумел-таки удержать. И сейчас он болтался в петле, ухватившись за веревку одной рукой, а вокруг запястья другой – в той, где был пакаль, – просто намотал эту же самую веревку.
– Какая в нем заключена сила? – вновь осведомился Кальтер у Вады. Воздушный змей был создан Мерлином лишь на основе пакальной энергии, но сам пакаль наверняка обладал каким-то другим эффектом.
– Он может управлять ветром, – пояснил японец. – Не вызывать ветер, а только менять его курс. Этот пакаль здорово помог моему клану, когда наши корабли ходили вдоль берегов Китая и топили торговые флотилии врагов. Умея поворачивать ветер в нужную нам сторону, мы были тогда на море абсолютно неуловимы и непобедимы.
– Ты можешь повернуть ветер так, чтобы он унес нас отсюда и опустил на землю?..
Веревка, на которой висел самурай, внезапно исчезла, но через миг опять появилась. Она поймала его в такую же петлю и не дала ему упасть. Сам он при этом не успел даже испугаться. Но вот уберечь пакаль, хватаясь повторно за веревку, он не сумел. И тот брякнулся на площадку, присоединившись к другим артефактам, что валялись у ног коварного Мерлина.
– Премного вам благодарен! – съязвил предатель, кивнув Ваде, который после такой злой шутки тоже не смог удержаться от брани. – Извините, но я должен попросить вас оставить ветер в покое. Исключительно ради вашей же собственной пользы. И впредь попрошу вас вести себя сдержаннее. Не забывайте, что, мешая мне, вы больше навредите самим себе, причем последствия этого будут весьма плачевными.
Ответом негодяю стал новый поток трехэтажной брани, от которой воздержался лишь Кальтер. Но не потому, что он не был зол на Мерлина. Был, и еще как. Просто, выплескивая злобу, он не смог бы внимательно следить за тем, что происходит внизу. И пускай от тех наблюдений, скорее всего, уже не будет никакой пользы, все равно Кальтеру не хотелось упустить какую-нибудь любопытную информацию. Хотя бы по той причине, чтобы быть в курсе, чем в итоге закончится для него вся эта суета.
Мастер Игры объявился не на площадке, а внизу, у подножия лестницы, – видимо, затем, чтобы Древний не испугался, не запаниковал и не наделал глупостей. То, что это был Мастер, а не рядовой «серый», доказывало отсутствие протестов со стороны Мерлина. Он заметил визитера сразу, как только тот объявился, и молча дождался, когда Мастер взойдет на скалу по лестничным ступенькам, словно обычный человек. Прочие «серые» следили за ними издали, будучи готовыми в любой момент примчаться на выручку боссу. Но пока ему не требовалась помощь, им, очевидно, было велено стоять на месте и не мельтешить, дабы не нервировать кудесника.
– Приветствую тебя, Древний! – заговорил Мастер, поднявшись на площадку. После чего – неслыханное дело! – взял и отвесил старику поклон. Слишком низкий для дежурного проявления вежливости. И вообще, на памяти Кальтера это был первый случай, когда верховный «серый» демонстрировал кому-то знаки уважения. А тем более после того, как этот «кто-то» устроил его людям нехилую взбучку.
– Приветствую тебя, Мастер! – ответил Мерлин, удостоив гостя лишь кивком головы. – Трудное выдалось утречко, не правда ли?
– Действительно, бывало и лучше, – признался Мастер. – Но я рад, что ты внял голосу разума и согласился прекратить это бессмысленное насилие…
Трудно был понять, как эти двое разговаривают – обычным образом или посредством телепатии. Кудесник стоял повернувшись к висящим над ним пленникам затылком. А маска «серого» не позволяла разглядеть, шевелит он губами или нет. Вроде бы для телепатического общения принимаемый Кальтером сигнал был слишком нечетким. Хотя откуда он мог знать, каким вообще должен быть подобный сигнал, когда ты подключался к чьей-то
