распахнута настежь и в комнату входили четверо мужчин. Глядя на них, Публио почувствовал, как по коже у него пробежали мурашки. За свою жизнь купец повидал много странных личностей, но таких не встречал никогда. Они были высокими и худощавыми, в черных плащах, с желтыми овалами лиц под черными кольчужными капюшонами. Он не мог разглядеть их черты и почему-то обрадовался этому. Каждый из мужчин сжимал в руке резной посох непривычного вида.
– Кто вы такие? – спросил Публио, и собственный голос показался ему жалким и дрожащим. – Что вам здесь нужно?
– Где Конан, который раньше был королем Аквилонии? – безжизненным монотонным голосом прошелестел самый высокий из всех четверых, и Публио содрогнулся. Голос походил на похоронный звон кхитайского храмового колокола.
– Я не понимаю, что вы имеете в виду, – запинаясь, пробормотал торговец, и его обычная самоуверенность дрогнула при виде столь необычных визитеров. – Я не знаю такого человека.
– Он был здесь, – возразил ему один из незваных гостей тем же лишенным всяческих эмоций тоном. – Его конь стоит во дворе. Скажи нам, где он, пока мы не причинили тебе вреда.
– Джебаль! – отчаянно завопил Публио и попятился, пока не уперся в стену. – Джебаль!
Четверо кхитайцев невозмутимо смотрели на него. На их лицах не дрогнул ни один мускул.
– Если ты позовешь своего раба, он умрет, – предостерег купца один из гостей, чем лишь поверг его в еще больший ужас.
– Джебаль! – выкрикнул он. – Куда ты пропал, будь ты проклят? Воры убивают твоего господина!
В коридоре за дверью послышался быстрый топот ног, и в комнату ворвался Джебаль – шемит среднего роста и мощного телосложения со всклокоченной иссиня-черной бородой и листовидным мечом в руке.
Он в немом изумлении уставился на четверых незваных гостей, будучи не в состоянии осмыслить факт их присутствия, смутно припоминая, что его отчего-то сморил сон на ступенях лестницы, которую он охранял и по которой они, должно быть, и поднялись сюда. Раньше он никогда не засыпал на посту. Но сейчас его господин возмущенно кричал, в голосе его слышались истерические нотки, и шемит, словно буйвол, ринулся на незнакомцев, отведя назад мускулистую руку для разящего выпада. Но удар так и не состоялся.
Навстречу ему из широкого черного рукава выстрелила рука, сжимавшая резной посох. Кончик его едва коснулся загорелой груди слуги и тут же отдернулся. Удар очень походил на атаку змеи.
Джебаль споткнулся на бегу, словно налетев на невидимую преграду. Его бычья голова упала на грудь, меч выскользнул из пальцев, и он медленно осел на пол. Создавалось впечатление, будто все кости в его теле разом превратились в желе. Публио стошнило.
– Не пытайся закричать снова, – посоветовал ему высокий кхитаец. – Твои слуги спят крепко, но, если ты разбудишь их, они все умрут, и ты вместе с ними. Так куда подевался Конан?
– Он отправился в дом Сервио, неподалеку от береговой линии, чтобы найти зингарийца по имени Белозо, – выдохнул Публио, расставшись с последними помыслами о сопротивлении.
Купца нельзя было упрекнуть в трусости, но эти жуткие визитеры способны были напугать даже мертвого. Он вздрогнул, заслышав снаружи быстрый топот ног, зловеще прозвучавший в полной тишине.
– Твой слуга? – поинтересовался кхитаец.
Публио лишь покачал головой; язык прилип у него к гортани, и говорить он не мог.
Один из кхитайцев сорвал с дивана шелковое покрывало и набросил его на труп. А потом они спрятались за гобеленами, но перед тем как исчезнуть, высокий мужчина пробормотал:
– Поговори с тем, кто придет, но побыстрее отошли его прочь. Если ты нас выдашь, вы оба даже не доберетесь до двери. Не дай ему понять, что ты здесь не один. – Многозначительно приподняв свой посох, желтолицый исчез за драпировкой.
Публио содрогнулся и с трудом подавил подкатившую к горлу тошноту. Должно быть, это была всего лишь игра света, но ему отчего-то казалось, что посохи жили своей жизнью. Отчаянным усилием воли он постарался взять себя в руки и холодно уставился на взволнованного разбойника в рваной одежде, вломившегося в комнату.
– Мы сделали так, как вы приказывали, милорд, – выпалил он. – Варвар лежит мертвый на песке у края воды.
Публио спиной ощутил движение за гобеленами, и от страха у него едва не разорвалось сердце. А разбойник, ничего не замечая, продолжал:
– Ваш секретарь Тиберио мертв. Варвар зарубил его, как и четверых моих товарищей. Мы отнесли их тела на место сбора. У варвара не обнаружилось ничего ценного, за исключением нескольких серебряных монет. Будут еще какие-либо приказания?
– Нет! – выдохнул Публио побелевшими губами. – Ступай!
Бандит повернулся и вышел вон, мимоходом отметив про себя, что Публио, оказывается, отличается слабым желудком и крайней немногословностью.
Четверка кхитайцев выступила из-за гобелена.
– О ком говорил это человек? – пожелал узнать самый высокий из них.
