– Счастливого пути, – ответила она. – У меня другие планы.
– Не будь дурой! – Он впервые выказал признаки некоторого раздражения. – Не станешь же ты бродить по здешним лесам в одиночку.
– Если захочу, то стану.
– И что ты намерена делать?
– Это тебя не касается, – отрезала она.
– Касается, и еще как, – невозмутимо возразил он. – Или ты думаешь, что я поперся за тобой в такую даль, чтобы теперь повернуть назад с пустыми руками? Будь умницей, девочка, я не причиню тебе зла.
Он шагнул к ней, а она отпрыгнула назад, выхватывая меч.
– Не лезь ко мне, дикая собака! Или я проткну тебя, как жареного поросенка!
Он неохотно остановился и осведомился:
– Ты хочешь, чтобы я отобрал у тебя эту игрушку и отшлепал тебя ею?
– Слова! Одни только слова! – насмешливо протянула она, и в отчаянных глазах девушки засверкали искры, похожие на солнечных зайчиков на голубой воде.
Но Конан знал, что она говорит правду. Еще никому не удавалось голыми руками обезоружить Валерию из Красного Братства. Киммериец нахмурился, пытаясь разобраться в своих чувствах, которые были весьма противоречивыми. Он злился, но одновременно изумлялся и восхищался ее хладнокровием и храбростью. Он сгорал от желания сжать в объятиях это роскошное тело, но при этом ему отчаянно не хотелось причинять ей боль. Он разрывался от противоречивых стремлений выбить из нее дурь и приласкать. Но Конан понимал, что, если сделает еще хотя бы шаг, она пронзит его мечом. Он слишком часто видел, как Валерия убивала мужчин в пограничных стычках и ссорах в тавернах, чтобы питать какие-либо иллюзии на ее счет. Ему было известно, что она ловка и стремительна, как разъяренная тигрица. Он мог бы обнажить свой широкий меч и разоружить ее, выбить клинок у нее из рук, но мысль о том, чтобы угрожать женщине оружием, даже не намереваясь причинить ей вред, вызывала у него стойкое отвращение.
– Будь ты проклята, дерзкая девчонка! – раздраженно заявил он. – Сейчас я отберу у тебя…
Он шагнул к ней, в гневе забыв об осторожности, и она приготовилась проткнуть его насквозь. Но тут случилось нечто нелепое и опасное одновременно.
– Что это такое?
Вскрикнула Валерия, но оба отреагировали мгновенно. Конан резко развернулся, и выхваченный из ножен меч блеснул в его руке. Внизу, в лесу, началось светопреставление – лошади кричали от боли и страха, и тут же их ржание заглушал громкий треск костей.
– Львы убивают лошадей! – вскричала Валерия.
– Львы, как же! – фыркнул Конан, и глаза его блеснули. – Или ты слышала львиный рык? И я тоже нет! Зато я слышу, как трещат кости, – даже лев не может ломать их с таким хрустом, когда охотится на лошадей.
Он поспешил вниз по каменистой насыпи, и она последовала за ним, забыв о недавней ссоре. Голос рассудка, свойственный каждому искателю приключений, требовал объединиться против общего противника. Крики стихли, когда они пробирались сквозь густое покрывало зеленой листвы, окутывавшей скалу.
– Я видел твою лошадь, привязанную возле озера, – пробормотал он, ступая совершенно беззвучно, так что она уже не удивлялась тому, что он сумел подобраться к ней незамеченным там, на скале. – Свою я привязал рядом и пошел по твоим следам. Смотри!
Они вышли из лиственного пояса, и теперь перед ними открылся вид на нижний ярус леса. А над головами раскинулась зеленая крыша. Под ногами дрожали пятна солнечного света, просачивающегося сквозь переплетение ветвей, образуя внизу золотистый полумрак. Гигантские стволы деревьев в сотне ярдов от них виднелись смутными и неясными тенями.
– Лошади должны быть вон там, за теми зарослями, – прошептал Конан, и голос его прозвучал не громче ветра, перебирающего листья. – Слушай!
Но Валерия уже и сама услышала, и по спине у нее пробежал холодок; она машинально ухватилась за мускулистую загорелую руку своего спутника. Из зарослей кустов доносились громкий хруст костей и чавканье, причмокивание и хлюпанье разрываемой плоти. Очевидно, там шло какое-то жуткое пиршество.
– Львы не производят столько шума, – прошептал Конан. – Что-то пожирает наших лошадей, но это не лев. Кром!
Шум внезапно стих, и Конан негромко выругался. Ветер стал дуть им в спину, неся их запах прямо туда, где притаился невидимый убийца.
– Вот он идет! – пробормотал Конан, приподнимая меч.
Заросли молодых деревьев и кустарника затряслись, и Валерия изо всех сил вцепилась в руку Конана. Не слишком разбираясь в животном мире джунглей, она тем не менее понимала, что ни одно животное, виденное ею ранее, не в состоянии производить подобный шум.
– Он должен быть здоровенным, как слон, – словно прочтя ее мысли, пробормотал Конан. – Какого дьявола… – Голос у него сорвался, и варвар ошеломленно замолчал.
Из густых зарослей высунулась голова, которая могла присниться только в кошмарном сне. В оскаленной пасти виднелись ряды желтых клыков, с
