Дневник тайных пророчеств

- Я не пью кофе, - сказала она.

- Ах, да, - вспомнил отец Андрей. - Ни кофе, ни алкоголя, ни сигарет. В таком случае я заварю вам зеленый чай с лимоном. Против этого вы не станете возражать?

- Нет.

- Вот и отлично.

Через пять минут, выходя из ванной, Женя услышала доносящийся из кухни свист кофеварки. Она улыбнулась, представив себе, как дьякон хлопочет возле плиты. Кухонные хлопоты как-то не сочетались с его интеллигентным лицом и романтическим обликом. «Впрочем, иногда и богам приходится обжигать горшки», - усмехаясь, решила Женя.

Спустя минуту отец Андрей вошел в гостиную, неся одной рукой поднос с чашками, а другую, мокрую, вытирая о старые джинсы. Женя уже сидела в кресле.

Примостившись в кресле напротив и поставив поднос на столик, дьякон смущенно сказал:

- У нас мало времени. Через двадцать минут я должен выйти из квартиры, а через час - беседовать с начальником отдела, в котором работаю. Так что бутерброды придется дожевывать на ходу.

- Мне тоже пора, - сказала Евгения. - С отчетом к капитану Соловьеву. Я обязана сообщить ему о новом свидетеле. И о цифрах, которые были начерчены на земле.

- Может, не стоит о цифрах? - сказал дьякон, поднося к губам чашку.

- Я обязана это сделать, - сказала Женя спокойно. - Кроме того, я должна найти Петра Каменкова и заставить его повторить свои показания. Они должны быть запротоколированы. - Женя отхлебнула чаю и прищурила на дьякона близорукие глаза. - Вы ведь не станете мешать следствию? - с едва заметной усмешкой спросила она.

- Что вы, конечно нет.

Женя кивнула. Только сейчас, за чаем, она получила возможность хорошенько разглядеть лицо Андрея Берсенева, и лицо это - худощавое, смуглое, чуть скуластое, с тонким носом и резким изломом черных бровей - показалось ей похожим на лицо средневекового пирата. Картину довершали длинные и чрезвычайно густые каштановые волосы, зачесанные назад. Не хватало только банданы на голове и двух пистолетов за поясом.

- Вы не против, если мы посмотрим криминальные новости? - спросил отец Андрей.

- Я только за, - ответила Женя, хотя терпеть не могла криминальных новостей. Она никогда не считала себя чувствительной натурой, и ее абсолютно не коробили фотографии, сделанные на местах преступлений. Кадры оперативной съемки Женя смотрела без всякого душевного содрогания. Но на экране телевизора эти кадры приобретали иной - отвратительный, пугающий и тошнотворный - оттенок. Телеэкран не просто показывал, он словно выворачивал распотрошенные тела жертв наизнанку и вываливал их прямо в комнату.

- Если хотите, я не буду включать, - сказал отец Андрей, заметив тень, пробежавшую по лицу девушки.

- Глупости, - небрежно сказала Женя. - С чего бы мне не хотеть? Я профессионал.

- Да, но на экране телевизора это выглядит пугающе откровенно.

«Он что, мысли мои читает?» - с некоторой досадой подумала Женя.

- Включайте, - сказала она вслух.

Отец Андрей нажал на кнопку пульта, и говорящая голова на экране телевизора забубнила:

«…Два дня назад известный ученый-генетик Виктор Павлович Абрикосов был найден мертвым у себя в лаборатории. Сегодня стало известно, что причин для возбуждения уголовного дела у следственных органов нет. Экспертиза показала, что причиной смерти ученого стала внезапная остановка сердца. Похороны состоятся сегодня в шестнадцать часов. А теперь к другим новостям…»

Женя схватила пульт и выключила звук. Затем повернулась к дьякону и взволнованно проговорила:

- Кишлевский до принятия сана тоже был генетиком!

- И неплохим генетиком, - кивнул отец Андрей. - Сегодня же наведу справки об этом Абрикосове. Поговорю с его родственниками.

- Хорошая идея, - кивнула Женя и смущенно добавила: - Но у меня не будет времени, чтобы вас сопровождать. Вы справитесь сами?

Отец Андрей кивнул, взял чашку и залпом допил свой кофе.

9