древних могил, сокрытии злоумышленников, в расизме и отсутствии толерантности (они себя что, и в самом деле за разумных существ считают?! Афрогули или как?!) и вообще в нелегальном проникновении в чужие земли. С такими обвинениями меня могли и в самом деле наказать.
Но, видимо, боги решили отдать решение спора в наши собственные руки и лапы. Мол, сами выкручивайтесь. А мы тут сверху понаблюдаем и посмотрим, кто из вас более удачливый.
В конце концов рвать горло и распинаться невесть перед кем надоело мне первому. Я демонстративно закрыл окно и подался на чердак. И только оттуда заметил, после сообщения Пятницы, что лежавшие под стенами гули встали и отправились к остальным. Теперь по центру двора их кучковалось девять особей. Встав неровным кружком, они явно совещались и прикидывали, что им делать дальше. А у меня в сердцах вырвалось:
– Эх! Плохо жить на нашем хуторе без пулемёта! Сейчас бы сотни три разрывных патронов засадить в эти гнусные хари!
– Везде свои плюсы и минусы, – резонно заметил мелкий. – В Десматче нас тоже давно гранатами закидали бы.
– Да, уж! – в раздражении рыкнул я, начиная новый обход по чердаку. Всё-таки оставались у нас подозрения, что гулей может быть ещё больше, чем девять. – Но в Десматче хоть воюешь как берсерк! В гору глянуть некогда. А тут…
И я с досадой пнул вставший у меня на пути самый огромный кубик, достигавший в высоту чуть ли не метр. Кубику хоть бы что, да я и не сильно-то старался. Понимал, что бетонную стену пинать только берцы рвать. Но, обойдя неуместную фигуру, бросил взгляд в окно, зацепился за недостроенную башню и пространство вокруг неё, да так и замер на полушаге.
Ассоциативные цепочки так и замелькали: куб – башня… Большой куб – явно башня… Меньшие кубы – иные здания… Два больших куба – жилые дома… Меньшие – сараи и прочие постройки хутора…
– Есть! – возопил я, ещё совершенно не понимая, чему так обрадовался. – Разгадал я этот ребус! Разгадал! Кубики – это тщательная планировка всего хутора!
Мелкий-то – совсем не дурак! Незамедлительно согласно закивал и показал мне большой палец. Мол, здорово ты отгадал загадку. И тут же повернулся вновь к окну, присматривать за гулями.
Да и я, вдохновленный открытием, немного попрыгав и побегав от счастья по всему чердаку, вновь замер возле одного из окон. Постоял, покривился, словно пилюлю горькую съел. А ведь Санёк прав: толку с моей отгадки – ноль! И чего, спрашивается, радоваться и веселиться? Ну, сидел тут порой колдун, ну чудил своей магией, не выходя наружу, наводя на принадлежащие ему здания нужные чары защиты, прочности, антикоррозии и прочего, прочего, прочего… Ну, может, ещё какие виртуальные связи между зданиями настраивал, или подземные ходы между ними планировал проложить. Какой-то другой причины для этакого масштабного пейзажа и очень больной психически человек не придумал бы.
Наверное… Потому что я – придумал. И сам на себя обиделся:
«С чего это я – больной? Я сообразительный, талантливый и…» – хороших эпитетов я знал много. Но гениальная идея в голове – это ещё не значит воплощение её на практике. Для этого следовало ещё несколько планов действия придумать. Вот этим я и занялся в последующий час.
Не сразу придумал, а чуть ли не специально ударившись пару раз о дубовые стропила. Было больно, но это помогло, – соображать стал лучше.
Начал с того, что выбрал самый удалённый и чуть ли не самый маленький сарай, точнее говоря, соответствующий ему кубик. Тот находился в стороне и полностью был прикрыт со стороны двора башней, а потом ещё и конюшнями. Мне самому он из крайнего окна виднелся лишь небольшим кусочком, самым уголком. Прятаться в нём гулю или кому-то еще смысла не было: далеко и дома нашего оттуда не видно. Это было для меня основополагающим фактором.
Вначале я направил бинокль на виднеющийся краешек, а потом метнулся к кубику и с немалой натугой всё-таки постарался его сдвинуть в нужную мне сторону. С трудом, но мне это удалось сантиметра на три. После чего бегом к биноклю и… не в силах сдержать радости, восклицаю:
– Пошла! Пошла, родимая! – потому что угол сарая выдвинулся в том же направлении по плану, чуть ли не на полметра. – Уф! Теперь вторая часть, топографическая!
И я бросился к окну, через которое просматривались девять гулей. Те, кстати, видимо, устали, потому что семеро сидели кружком и дремали, а пара – нагло пялилась на наш дом. И я стал замерять то место, где они сидели. На плане оно находилось как раз под завалом из вещей. Убрав их в сторону, я стал наносить на опустевший участок линии карандашом. Так сказать, соотносил азимуты. И в финале девять кружочков, оказавшиеся рядом, вскоре чётко обозначали позицию каждого гуля.
Тут уже Санёк, со скепсисом наблюдавший за моими действиями, не выдержал:
– О, великий кома?ндор! О, эпический везунчик! А не пояснишь ли ты мне, представителю твоего народного ополчения, что ты делаешь и что сии кружочки значат в свете предстоящего нам ужина?
– Сам-то понял, что спросил? – отмахнулся я вначале от него, вернувшись к облюбованному макету дальнего сарая и присматриваясь к нему со всех сторон. Неудобная штуковина, жутко! Ухватиться, чтобы поднять, даже мне, с моей, казалось бы, немалой мощью, оказалось невозможно. Даже будь рядом мой близнец, мы бы с этим делом не справились. Так что привлекать тщедушного (пусть и полгода стра-ашно тренировавшегося) пацана мне и в голову не пришло. Но в таком случае что делать? Идея есть, и расчёт верный сделан, а вот с реализацией пупок может развязаться.
И как я ни метался, ничего не получалось, а бредовые идеи насчет носилок или тачки я сразу отбросил. Магу-то было проще: взмахнул своей волшебной
