Сайлеф смотрел на нее еще мгновение-другое, и Энна чувствовала, как разгорается ее лицо под его взглядом. Потом он коротко кивнул и отступил на свое место за спиной Тиедана.
Мужчины закончили переговоры, сойдясь лишь на том, что прекратят военные действия на время зимы, и все встали. Энна вздохнула и слегка потянулась, когда тирианские капитаны направились к выходу из зала. Один из них окинул Энну неодобрительным взглядом. Она ответила тем же, надменно вскинув голову. Сайлеф, старший офицер, заметил это и отвел глаза, улыбаясь. Он был красивым мужчиной, куда красивее всех, кого знала Энна. Вообще- то, до сих пор она не задумывалась о том, что именно придает мужчине красоту, но теперь, глядя на тирианского капитана, решила, что поняла это.
Он снова посмотрел на нее, и она дерзко улыбнулась.
Как только последний тирианец оказался за дверью, байернцы заговорили. Совет продолжался, но Энна отчаянно испугалась, что ей придется еще какое-то время оставаться в помещении. Стук копыт коней, уносивших тирианцев, отзывался у нее в животе. В зале как будто не осталось воздуха, от жары нечем стало дышать. Энна побежала к двери и выскочила на улицу.
Она успела увидеть, как последний тирианский всадник миновал городские ворота, и ее словно что-то толкнуло, требуя, чтобы она помчалась за врагами и… и что-нибудь сделала, как-то навредила им, заставила покинуть Байерн. Жаркий пузырь в ее груди пульсировал, кожа горела, как в лихорадке. Энна глубоко вздохнула и отвернулась, позволив холодному зимнему воздуху проникнуть в нее, вытолкать из нее жар…
Когда она вернулась в зал, премьер-министр Тиадаг стучал копьем в деревянный пол:
— Капитаны, министры, женщины! Слушайте короля!
Энна села на свободный стул рядом с Изи и стала слушать начавшееся обсуждение. Джерик перечислял пункты договора, заключенного на этой встрече, и спрашивал капитанов, правильно ли он поступил. Большинство мужчин взмахивали копьями, некоторые стучали ими по деревянному полу, подчеркивая свое искреннее согласие. Если же кто-то начинал неразборчиво бормотать, его просили высказать то, что у него на уме, и сомнения несогласных обсуждались и так или иначе разрешались.
Энне казалось, что огонь трещит громче мужских голосов. Прошло уже около часа, и тепло скопившееся в зале, словно липло к ее коже. Но хотя перед глазами у нее все слегка покачивалось, а жара начала допекать всерьез, Энна была спокойна. Она смотрела в окно, на поля, занесенные снегом, прислушивалась к завываниям ветра в трубе, и ее не мучило желание что-нибудь поджечь.
В результате совет постановил переждать зиму и не нападать на захваченные города. Король и королева должны были вернуться в Столицу, наблюдать за призывом новых воинов и заготовкой припасов и решать мирные проблемы. Под конец состоялось избрание капитана, который должен был руководить тренировками, обороной и слежкой за врагом. Все копья поднялись за Тейлона. Монулф склонил голову в знак согласия. Монулф был старшим капитаном, но это он вел войска в бой на поле под Остекином, а значит именно при его предводительстве был убит король. А должность руководителя требовала, чтобы ее занял человек, не запятнанный ничем подобным.
Тейлон сказал:
— Жаль, что нашего лучшего шпиона мы вынуждены отпустить в Столицу.
— Я все равно бесполезна, — ответила Изи. — На меня в последнее время нельзя положиться. Я не могу сосредоточиться на том, что слышу.
Тейлон уважительно кивнул. Энна покачала головой. Было очень обидно, что в тот момент, когда два государства застыли в неустойчивом равновесии, Изи оказалась не в силах использовать свой дар.
Прежде чем члены совета разошлись, Джерик обернулся к Энне:
— А тебе нечего добавить, горничная королевы?
Энна удивленно моргнула, но тут же в ее голове возникла одна мысль.
— Вообще-то, я слышала, как люди в лагере говорили о предзнаменовании. Не стоит ли и нам руководствоваться военным предсказанием?
— Да, — согласно кивнул один из капитанов. — Давайте посоветуемся с судьбой и узнаем, сражаемся ли мы зря, или можем пожертвовать своими жизнями, получив заверение в победе.
Стук копий о пол прозвучал как тяжелая поступь самой судьбы, хотя Энна и не поняла, почему ей так показалось.
— Совет согласен, — подвел итог Тиадаг. — Пусть король скажет свое слово.
Джерик повернулся к Монулфу:
— Капитан, мне никогда не приходилось делать ничего подобного. Я предоставляю это тебе.
Монулф склонил голову:
— Сражение государств, мужчина против мужчины — таково традиционное военное предсказание. В этом лагере есть крепкие, здоровые пленные тирианцы. Я вызову добровольца. Он в эту ночь будет спать на матрасе и есть вместе со мной. А завтра я выдам ему его собственное оружие и предложу смертельный поединок с одним из наших людей, тоже добровольцем. Результат схватки даст нам возможность заглянуть в наше будущее в войне с Тирой.
— Капитаны, министры, женщины! Ни слова об этом до завтрашнего дня! — сказал Тиадаг. — Потому что знание может повлиять на бойцов и на исход завтрашней схватки. Совет закончен.
