проходили под землей.
– Я так и знал, – сказал Деке, заставив меня рассмеяться. – Значит, мальчики, на встречу с которыми ты пробиралась в туннель. Был среди них… кто-то особенный?
Поскольку никакого мальчика вообще не было, не говоря уж об особенном, я не знала, что ответить. Наконец решилась:
– У меня не было парня, если ты об этом.
– Я не хотел, чтобы это прозвучало так прямолинейно, но – да, я спрашивал тебя, был ли у тебя… или есть ли у тебя парень?
Теперь мое сердце стучало стремительно. На сей раз я не могла уверить себя, что он ведет себя по-дружески или что он «просто Деке». Мальчики не спрашивают тебя, есть ли у тебя парень, если не интересуются тобой.
А затем я поняла кое-что еще. Я могла бы сказать ему, что парень есть. Придумать какого-нибудь живущего далеко парня, кого-то, с кем я общаюсь по Интернету и скайпу. И на этом все закончилось бы. Декс и я остались бы друзьями, ничего больше. Он, может, испытал бы легкое разочарование, а может, немного отошел бы от меня.
При одной мысли об этом мне стало больно. Я не так давно познакомилась с Дексом, но он мне нравился. Искренне. С Роми было весело, но общение с Дексом – это совсем другое.
Я молчала слишком долго.
– Значит, да, я угадал? – спросил он. Его тон был легок, как и мой несколько минут назад. Но я различила скрывавшуюся за ним боль.
Повернувшись, я опустила луч фонарика на пол.
– Нет. У меня нет парня.
Я думала, что знаю все улыбки Декса. Глупую, ироничную, довольную. Но улыбка, озарившая его лицо, была совсем иного рода: сексуальная.
– О, слава Богу, – выдохнул он, а затем пересек пещеру и привлек меня к себе.
Глава 26
Декс был выше, и когда он прижал меня к себе, пришлось встать на цыпочки. Обняв меня за талию одной рукой, а другую запустив в мои волосы, он целовал меня. То есть я хочу сказать – по правде целовал.
Я ему отвечала. И у меня хорошо получалось.
Не знаю, чары подействовали или я обладала особыми способностями к поцелуям. Все, из-за чего я волновалась – непривычные повороты головы, неловкое положение губ, дилемма слюны, – не имело никакого значения. Мы с Дексом целовались так, будто занимались этим всегда. Та вибрация, которую я чувствовала каждый раз, прикасаясь к нему, осталась, но теперь она была окутана другими чувствами – чувствами, казавшимися гораздо мощнее любой магии.
Я сжала его плечи, его куртка под моими пальцами оказалась на ощупь такой же мягкой, как и на вид, и по телу прошла дрожь.
Когда мы наконец оторвались друг от друга, глаза Декса сияли ярче обычного. Он казался ошеломленным – да и у меня голова тоже была не слишком ясная.
– Иззи, – пробормотал он.
Я отодвинулась от него.
– Это чары.
Декс моргнул, тряхнул головой.
– Что?
Я все еще не могла перевести дух. Старалась удержаться и не прыгнуть снова в его объятия.
– Это место. Здесь действует любовное заклятие. Это единственная причина, по которой мы… мы…
Я возвращалась к нему, рукам уже не терпелось схватить его за лацканы куртки. Декс тянул меня к себе, просунув палец в шлевку моих джинсов, но прежде чем наши губы встретились снова, я уперлась ладонями в его грудь.
– На самом деле ты не хочешь меня целовать, – выпалила я.
– Я… прости, что?
Отступив, я сложила руки на груди.
– Эта пещера. Кто-то сотворил здесь любовное заклинание. Вот что все это… – Я подошла, показывая на его руку, но она была пуста. В разгар… всего Декс выронил амулет-сердечко. Прочистив горло, я поспешно продолжала: – Так или иначе, любовные чары безумно мощные. Они могут… пропитывать помещение. Заставлять других людей испытывать воздействие этой магии. Это с нами и происходит.
Меня несло, я понимала, но просто хотела найти какие-то слова, которые стерли бы возникающий на лице Декса ужас.
– Значит… мы целовались из-за магии?
– Правильно, – с облегчением подтвердила я. – И стало быть, это ничего не значит.
