Судьба тигра

своему мужу и находится под его защитой. Позже мангалсутра превратилась в ожерелье и стала символом союза между мужчиной и женщиной, подобно обручальному кольцу. Это знак неразрывной связи мужа и жены, любовь моя.

Когда я снова повернулась к нему, Рен провел пальцем по сверкающим бусинкам цепочки.

– Пусть золото и синие тигриные глаза напоминают о том, что было обретено. – Его палец спустился к рубиновой сердцевинке лотоса. – Бриллиантовый лотос и алый рубин будут напоминать о том, что было утрачено. – Он скользнул пальцем вверх, погладил крохотные сапфировые цветочки. – А синие сапфиры символизируют то, что ждет впереди.

Он взял мои руки в свои.

– Сегодня я дарю этот драгоценный символ той, кто для меня дороже всего на свете, в знак моего поклонения и любви. Келси Хайес, ты – моя мере джан, ты – моя жизнь!

Слезы побежали у меня по щекам, но Рен бережно, едва касаясь, вытер их. После этого он повернулся к священнику, и тот громко объявил:

– А теперь, после того как молодые люди в присутствии свидетелей принесли друг другу обеты любви и верности, пришло время официально оформить их союз.

Снова вступили барабаны, загудели трубы, и наш священнослужитель запел высоким голосом. Когда музыка смолкла, он ослепительно улыбнулся, посмотрел на нас и сказал:

– Ритуальные врата тории символизируют пересечение земного мира с царством духа. После того как жених возьмет свою нареченную за руку и проведет через тории, вы начнете новую жизнь. До сих пор вас было двое, после этого вы станете единым целым, навсегда соединенным нерушимыми узами.

Рен уверенно взял меня за руки.

– Ты готова?

Я улыбнулась ему сквозь слезы и прошептала:

– А что ты сделаешь, если я скажу: нет?

Он приблизил губы к моему уху.

– О, у меня есть наготове средство для укрощения строптивых невест!

И, прежде чем я успела пискнуть, он подхватил меня на руки вместе со всеми складками и шлейфами моего пятистофунтового платья.

Тихо смеясь, я отбросила упавшие ему на глаза волосы и под радостные возгласы гостей обвила руками за шею.

– Можно мне поцеловать тебя? – спросил Рен.

– Давно пора, тигр! – ответила я.

Прильнув губами к моим губам, Рен перенес меня через ворота и закружил под веселую музыку японских музыкантов. Потом он поставил меня на землю и наклонился, приготовившись что-то сказать, но тут подбежавший Сунил радостно хлопнул его по плечу, и нас обступили гости.

После того как родные и друзья тепло поздравили нас и мы все вместе и по отдельности сфотографировались на фоне заката, Нилима вновь взяла бразды правления в свои руки и погнала всех в сторону ресторана.

Рен еще раз поцеловал меня, да так, что я запротестовала.

– Ты испортишь мой макияж!

Он лукаво подмигнул мне.

– Провоцируешь?

Я подобрала свои тяжелые юбки и побежала к ожидавшему нас лимузину, крикнув через плечо:

– Сначала догони меня, тигр! Или ты только за мартышками горазд гоняться?

Через секунду я пронзительно взвизгнула, услышав грозное рычание над ухом, а потом сильные руки оторвали меня от земли. Усадив меня в лимузин, Рен прижался щекой к моей щеке.

– Я взял ваш след, миссис Раджарам, и никакая сила не заставит меня потерять его!

– Искренне надеюсь, что так оно и будет! – прыснула я, а Рен сгреб меня в объятия и, не слушая никаких воплей о прическе и макияже, не отпускал моих губ до самого ресторана.

– Ну вот, я отправилась в путь с тигром, а вернулась с мужем, – прошептала я, прильнув к его плечу.

Он поцеловал меня в нос.

– А я отправился в путь без ничего, а обрел все. Я люблю тебя, Келси Хайес Раджарам.

Я улыбнулась, наслаждаясь каждым звуком своего нового имени.

Эпилог Будущее

Рен вел «Макларен», подаренный мне мистером Кадамом на девятнадцатый день рождения, по лесной дороге, ведущей к очаровательному