– С моей точки зрения – да, – твердо ответил я. – Я с самого начала пляшу под твою дудку. Бегаю за Ларриосом, сражаюсь с Кушаками, добываю дневник – разве не для тебя?
Человек в капюшоне кивнул.
– А Федим – тоже твоих рук дело? Это ведь ты выпустил ему кишки в его же лавке и подставил меня, чтобы досадить Никко.
Человек снова кивнул.
– Тогда я кое-что заслужил, – продолжил я. – Мне не нравится, когда меня используют, даже если это делает один из вас.
– Ты так жалуешься, словно ничего не получил взамен, – произнес Тень.
Я горько рассмеялся:
– Взамен, говоришь? Получил? Меня били, пытались пришить, и семь лет работы на Никко пошли насмарку.
– Ты забыл о мертвой убийце, которая парила в твоей спальне.
Это застало меня врасплох. Выходит, меня прикрывал
– Урок была тебе не по зубам, – молвил Тень. – Как и следующий Клинок. И следующий, ухитрись ты прожить так долго. Я имел вольность передать им послание от твоего имени.
– От моего или своего?
– Это важно?
– Важно, если ухудшило положение. Важно, если люди считают, что мне хватило сил подвесить Урок. И что мне делать, черт побери, если они подошлют ко мне кого-нибудь еще круче, а тебя не окажется рядом? Святые Ангелы! Неужели нельзя было перерезать ей в подворотне горло и послать записку?
– После этого кто-нибудь подсылал к тебе Клинков?
– Не о том речь!
– Именно о том, – возразил Тень. – Я устранил Клинка и дал понять, что прикрываю тебя. Не кто-нибудь, а я. И тебя оставили в покое. Поэтому скажи спасибо и говори, где дневник.
– Я не подчиняюсь тебе, прикрываешь ты меня или нет, – ответил я. – А потому повторяю: зачем тебе дневник?
Рука Тени сложилась в кулак.
– Ты не такой незаменимый, как тебе мнится, Носишко.
– Нет, он именно такой, – подал голос Келлз.
Я обернулся и увидел, что он стоит со скрещенными руками и мрачным лицом.
– Дрот подчиняется мне, а не тебе, и я решаю, незаменимый он или нет. У нас с тобой договор, но это не значит, что ты можешь распоряжаться моими людьми как вздумается. Ты сам говорил, что соревнуешься в Десяти Путях с Одиночеством, и это тебе нужна моя организация. И если у тебя есть дело, ты обращаешься ко мне, иначе ничего не произойдет. То же самое и с людьми. Ты всякий раз спрашиваешь моего разрешения. Это понятно?
Я прикусил язык – не потому, что хотел расцеловать Келлза за его поступок (хотел), а потому, что он назвал имя второго Серого Принца – той, что взяла на поводок Железного Дегана и вошла в мой сон, чтобы предупредить о дневнике. Теперь я знал не только лицо и голос, но и ее имя: Одиночество.
Тень ответил не сразу. Наконец он чуть заметно кивнул:
– Разумеется. Прошу простить, если превысил полномочия.
– Ответь Дроту на его вопрос.
– Очень хорошо, – сказал Тень, поворачиваясь ко мне. – Ты хочешь знать, зачем мне книга Иокладии Неф? Потому что она нужна Одиночеству. Потому что Одиночество давно за ней охотится. И потому что если книга так важна для нее, то пусть лучше дневник окажется в моих руках, а не ее. Одиночество умна. Она знает, что если открыто сунется в Десять Путей, то другие Серые Принцы попытаются ей помешать. Этот кордон слишком важен для нас, чтобы отдать его под чей-то единоличный контроль. Именно оттуда начал свой путь Исидор. И это единственный кордон, который не подчинился никому после его падения. Обуздать Десять Путей означает совершить то, что до сих пор удалось только Королю-Тени. Ты представляешь, чем станет для Принца захват Десяти Путей?
Я кивнул. Козырные и Уличные Боссы без колебаний присягнут Замком Принцу, который сумеет объединить Десять Путей. А если в процессе она еще избавится от Никко с Келлзом? Безвластие только сыграет на руку.
– Это означает появление нового Короля-Тени, – сказал я, ничуть не греша рассудком.
– Вот именно, – сказал Тень. – А я не хочу склоняться ни перед ней, ни перед кем-то еще. Это меня и беспокоит. Одиночество знает, что кто-нибудь из нас – один или несколько – попытается остановить ее, но продолжает гнуть свою линию. А это значит, что у нее есть какой-то козырь в рукаве, гарантирующий победу в Десяти Путях. Я думаю, что это книга.
Я подавил желание отвести глаза, моргнуть, хоть чем-то отреагировать. Тень был ближе к истине, чем считал, но я не собирался его просвещать. Взамен я взглянул прямо в клобук и усилием воли выровнял голос.
