путешествия, ругая кое-кого последними словами, но я знал точно — они меня любят, просто переживали, причем не за себя.
За завесой паутины все это время терпеливо дожидался мастер, прохаживаясь вокруг трофейного оружия, но не решаясь его коснуться. Заметив наш взгляд, Густав вытянул вперед руки, плотно перемотанные лентами, и по-доброму улыбнулся. Я немного опешил, не понимая, зачем это он, но в итоге дошло — с такими повязками ни одного заклинания не сотворить, оружием не воспользоваться. Мастер демонстрировал чистоту намерений. Все-таки он действительно счастлив видеть нас в живых. Быть может, и в остальном он не соврал?
Обратно мы катились так же молча, но уже без старой неловкости — попросту устали. Не было слов, вместо них — ощущение близости друг друга, успокаивающее тепло прикосновений. На заднем сиденье оказалось удивительно удобно нежиться, обнимая друг друга, — обнаружился выдвижной диванчик для ног и выдвижная занавеска, надежно отгородившая нас от взглядов учителя. Не то чтобы он подсматривал за нами, да и не было ничего откровеннее поцелуев, но без свидетелей оно как-то домашней, приятней.
Стража и дежурные волшебники молча проводили покореженный авто взглядами, вновь не проверив и не заглянув внутрь. Тем не менее рапиру пришлось сдать на хранение — на этом настоял учитель. Взамен клинка мне передали металлический треугольник с выгравированным номером, пообещав совершить обратный обмен в любой удобный момент.
— Эй, парень. Ник, верно? К тебе там родственники приехали, — окликнул меня функционал, когда мы проходили внутренние ворота, между площадкой заднего двора и полигонами.
Странно, отправляли же письмо вчерашним вечером. Зачем-то срочно понадобился? Или очередная попытка недоброжелателей разделить и уничтожить? Тревога вновь сжала сердце. Я замешкался, взвешивая риски.
— Чего стоишь? Давай шустро, минута тебе, — добродушно распорядился мастер, видимо посчитав, что я ожидаю его разрешения. — Мы будем на полигоне.
Во всяком случае, девушки будут под присмотром. Я кивнул и зашагал к парадному входу.
За высокой решеткой Академии, на почтительном расстоянии от нее, терпеливо прохаживались пятеро господ, кутаясь от моросящего дождика в одинаковые черные плащи да натягивая поглубже широкополые шляпы. Смотрелось все это довольно странно, особенно с учетом малого числа желающих прогуляться под дождем — вернее, полным их отсутствием. Однако пятеро продолжали делать вид, что вовсе не знакомы друг с другом, молча сетуя на превратности судьбы. Они бы и рады были убрать похожесть, но так некстати зависшая над ними тучка уже битый час поливала двор Академии и парк рядом с ней, не давая скинуть с себя часть одежды. Час назад, когда они отпускали кареты, было солнечно, с легкой белоснежной пеленой в небе. Как тут угадать, что через пару минут поднявшийся ветер принесет целую гроздь серо-стальных облаков…
Впрочем, похожи они были не только одеждой, но и одинаково-нетерпеливыми взглядами, бросаемыми время от времени на шестого, кому не посчастливилось стоять прямо рядом с зачарованной решеткой. Не посчастливилось, потому как защита Академии сжигала все, чему угораздило с ней столкнуться, — оттого капли моросящего дождя обращались плотной паровой завесой, стоять в которой было еще тем удовольствием. Но стоять приходилось — изображая доброго дядюшку Цели. Авось поведется и пересечет линию полупрозрачных магических щитов, в шахматном порядке закрывших собой пространство между входом и оградой, выйдя прямо под мощь боевых заклинаний. Разумеется, если это окажется именно он, а не очередное совпадение имени-возраста-семейных обстоятельств. Хотя на этот раз все говорило, что с Целью они угадали верно.
— Идет! — отчетливо, но негромко произнес один из пятерки.
— Как на отца-то похож, — шепнули ему в ответ.
— Фил, вали на телеграф, отстучи нашим, — приказал третий, делая шаг в сторону решетки.
— Победную? — уточнил Фил.
— Не торопись пока, — после заминки ответили ему. — Просто «нашли, ведем сопровождение цели». Что-то он не торопится подходить.
И точно — парень, появившийся возле центральной двери в здание Академии, совсем не горел подходить к «дядюшке». И это при том, что сам «дядюшка» отыгрывал вполне терпимо — пытаясь дозваться до троюродного племяша солидной монотонной речью. Никакой театральности и резких движений — обычное перечисление обстоятельств и описание родителей. Вполне достаточно, чтобы сирота заинтересовался. Но Цель продолжала стоять на месте, цепким взглядом оглядывая территорию, вглядываясь в лица пятерки и совсем не интересуясь новообретенным родичем. В итоге парень просто развернулся и быстрым шагом скрылся внутри!
— Ладно, пойду докладывать, — вздохнул Фил, разворачиваясь в сторону города.
Быстрого решения проблемы не получилось — и оставшиеся пять человек сошлись полукругом, одинаково недовольно разглядывая высокое строение за решеткой.
— Может, подождем? — лениво протянул высокий блондин.
— Ага, лет шесть, пока его госпожа не закончит учебу.
— Заметил он нас. Надо было подальше отойти, — меланхолично констатировал еще один, закрывая полой шляпы и левой рукой разожженную сигару.
— Странный он, — поддакнул его сосед, одалживая у того огонек для своей папиросы.
