– Оружие? Я видела только палку.
– Сама ты палка, это бита.
– Бита?
– Бейсбольная. Дружбаны подогнали, типа, на день рождения.
– Бейсбольная? – удивилась я.
Всегда полагала, что бейсбольным может быть только головной убор.
– Ну да, бейсбольная бита.
– И ты такую хреновину называешь оружием?
– А разве нет? Если врезать по кумполу, мало не покажется.
– Что такое кумпол?
– Ты откуда вообще такая непонятливая взялась? Кумпол – это, в смысле, голова.
– Понятно. А вода у тебя есть?
– В кухне под столом две бутылки, – ответил Док и взволнованным голосом добавил: – Только не вздумай там открыть холодильник.
– Я знаю.
– Протупил я с этим делом, надо было сразу разгрузить, потом уже поздно. И если в тубзик надо, то иди в другую квартиру.
– Тубзик?
– Ну да, тубзик.
– Что это такое?
– Ну тубзик, туалет, сортир, в смысле. Там смывать нечем. Слушай, а правда – чего ты такая тугая. Ну, в смысле – непонятливая? Как тебя вообще зовут?
– Элли.
– Что, реально Элли?
– Ну да.
– Ничего так, прикольное имя. А ты откуда, вообще, взялась? Где живешь? Я тебя никогда не видел. Я бы запомнил, ты какая-то заметная. Ну, в смысле – странная.
– Это плохо?
– Да не, ничё так, странность – норма.
– Как может быть нормой странное? – спросила я, выходя из комнаты.
Мой вопрос не нуждался в ответе.
Надо срочно попить, начинает донимать нездоровая жажда, вот уже несколько часов я слишком интенсивно эксплуатирую дар и ничем его не подкармливаю.
Вода, увы, оказалась противно-теплой, но я носом вертеть не стала, отпила хорошенечко. А Доку скучно было сидеть одному, добрался до кухни, присел на одну из расшатанных табуреток и продолжил интересоваться моей личностью, перемежая это рассказами о своей нелегкой доле:
– Давно сбился со счета, сколько тут проторчал. Наверное, уже месяца два. Нет, это я слегка загнул, но полтора точно или чуть меньше. Последнего нормального видел недели две назад, думал уж, что здесь никого, кроме меня, не осталось. А может, и во всем мире…
– И где тот нормальный?
– Где-где… тупость спорол тот нормальный. Прикинь, он средь бела дня пытался на машине куда-то проскочить. Реально пытался, до того его припекло. Промчался резко мимо дома, а потом где-то рядом так же резко остановился. Ну ты понимаешь – со звоном, с грохотом, и «эти» заурчали так, что стекла затряслись. Типа, все как полагается. Из окна ничего не удалось рассмотреть, я только по звукам понял. Хана ему, в общем. А ты где сидела все это время?
Оторвавшись от бутылки, я нехотя ответила:
– В последнее время нигде не сидела, наоборот – очень много ходить пришлось.
– Да ты гонишь.
– Я никуда тебя не гоню, и вообще – это твой дом, как я могу хозяина выгонять?
– Зачем ты мои слова перевираешь все время?
– Ничего я не перевираю.
– Гонишь, это не в смысле выгонять, а, типа, в том смысле, что ты заливаешь.
– Да я не капли воды не пролила, что я, по-твоему, залила?
– Или ты издеваешься, или я говорить разучился, пока тут торчал…
