– Я говорил это совершенно серьезно.
– Знаю. Спасибо. – Я снова уселась рядом с ним и решила сменить тему, пока слишком не растрогалась. – Что это у тебя тут такое? – спросила я, кивнув на конверт с коробочкой, которые он по-прежнему сжимал в руке.
– А, это. – Максон на миг о чем-то задумался. – Это тебе. Запоздалый подарок на Рождество. – Он взмахнул пухлым конвертом. – Мне самому не верится, что я дарю это тебе. Пожалуйста, не открывай конверт, пока я не уйду… Но это твое.
– Ладно, – неуверенным тоном произнесла я, и он положил его на мой прикроватный столик.
– Так, с самой трудной частью покончено, – добавил он шутливо, протягивая мне коробочку. – Прости, упаковщик из меня никудышный.
– Все просто замечательно, – заверила его я, стараясь не смеяться при виде кривых сгибов, и надорвала обертку с обратной стороны.
Внутри оказалась вставленная в рамку фотография дома. И не простого, а очень красивого. Теплого желтого цвета, он стоял посреди роскошной лужайки, по которой так и хотелось пробежаться босиком. Окна на обоих этажах были высокие и широкие, а вокруг зеленели раскидистые деревья, дающие блаженную тень. С ветки одного из них даже свисали качели.
Я пыталась смотреть не на сам дом, а на весь снимок в целом. Это произведение искусства наверняка было делом рук Максона. И когда только он успел выбраться за пределы дворца, чтобы отыскать этот объект для съемки?
– Очень красиво, – призналась я. – Ты сам фотографировал?
– Ох, нет, – засмеялся он, качая головой. – Подарок не фотография, а дом.
До меня не сразу дошел смысл его слов.
– Что?
– Я подумал, ты захочешь, чтобы твои родные жили неподалеку от тебя. До него совсем недолго ехать, и места там масса. Думаю, твоей сестре с ее маленьким семейством будет в нем даже очень удобно.
– Что… я… – Я во все глаза смотрела на Максона, ожидая объяснений.
Максон терпеливо пояснил мне то, что, по его мнению, я уже должна была понять.
– Ты же сказала, чтобы я отправил всех по домам. Я и отправил. Мне пришлось оставить еще одну девушку – таковы правила, – но… ты сказала, что если я докажу, что люблю тебя…
– …Это… я?
– Ну конечно ты.
Я утратила дар речи. Потом засмеялась, потрясенная, и принялась целовать его, хихикая в промежутках между поцелуями. Максон, обрадованный таким пылким проявлением чувств с моей стороны, смеялся вместе со мной.
– Мы женимся?! – завизжала я и снова набросилась на него с поцелуями.
– Да, мы женимся.
Он захохотал, не пресекая моего буйного приступа радости. Я вдруг обнаружила, что сижу у него на коленях. Не помню, как я там оказалась.
Я целовала и целовала его… и сама не заметила, как наш смех умолк. А следом погасли и улыбки. Поцелуи из игривых стали жадными. Когда я отстранилась и заглянула в его глаза, они, казалось, прожгли меня насквозь.
Максон прижал меня к себе, и я почувствовала, как колотится у него сердце. Охваченная каким-то неутолимым голодом, я принялась стягивать с него пиджак. Он помогал мне, но при этом не выпускал из объятий. Мои туфельки полетели на пол и остались на ковре. Максон пошевелил ногами, сбрасывая свою обувь.
Не отрываясь от моих губ, он со мной на руках перебрался подальше от края кровати и уложил на постель. Его губы скользнули по моей шее вниз, мешая мне сосредоточиться на развязывании его галстука. Наконец я справилась с узлом и зашвырнула его к нашим туфлям.
– Вы нарушаете правила, мисс Сингер.
– Вы же принц. Вы можете просто меня помиловать.
Он фыркнул, его губы переместились к моему уху, скользнули по щеке. Я принялась расстегивать на нем рубашку, досадуя на неподатливые пуговицы. Несколько последних Максон расстегнул сам, затем сел, высвободился из рукавов и швырнул смятый ком в сторону. Когда я в прошлый раз видела Максона без рубашки, обстоятельства помешали мне насладиться этим зрелищем в полной мере. Но теперь…
Я провела кончиками пальцев по его животу, восхищаясь железным прессом. Добравшись до пряжки ремня, я взялась за нее и толкнула Максона на постель. Он и не думал сопротивляться. Его рука проникла под мои пышные юбки и по-хозяйски расположилась на бедре.
Почти теряя рассудок, я хотела большего, еще большего и боялась, что он не позволит мне продолжать. Не отдавая себе в том отчета, я обхватила его руками и впилась пальцами ему в спину.
Он мгновенно перестал целовать меня и, отстранившись, заглянул мне в глаза.
