километров с аэродрома было слышно. Ночью зарево… А высотных перехватчиков в полку нет, две недели назад последнего «беркута» в ремонт отдали. Нечем драконов бить. Надоело просто так сидеть, достать гадов очень хотелось. Хоть как – без разницы.
– А сегодня нашлись, значит, машины?
– Нет. Стратегических драконов только «беркуты» перехватывают. Но сегодня наблюдатели хорошую наводку дали – откуда летят, скорость, направление. Мы уже взлетели на «коршунах» для патруля. Комэск вдруг говорит – доложили с центрального – летят с бомбежки «стратеги», есть шанс. Если сумеем заранее набрать высоту, то минут пять на перехват у нас будет. Кто со мной, смертнички? Сил нет смотреть, как эти сволочи безнаказанно летают.
– Почему смертнички?
– У «коршуна» же ни брони, ни защитных амулетов, ни противодраконных эрэсов. Топлива – кот наплакал. Всей радости – мощный мотор, маневренность и суммарный вес залпа. На нем виверн гонять хорошо, а «стратегов»… Вы видели, как мы воевали. Раз, два и все сгорели. Только я каким-то чудом живой остался. Ничего не понимаю – парашют маги сожгли, все, хана мне, падаю – прощай, родина. А перед самой землей – как будто в кисель попал. Воздух вязкий стал, как желе, и вроде скорость замедлилась. Упал, смотрю – руки и ноги целы, сам живой. Как такое могло случиться?
– Понятия не имею, – искренне сказал Добрячков. – Повезло тебе, тан. Сказочно повезло. Ты точно не ранен?
– Нет, вроде. Обгорел местами слегка, но ничего…
– Канит, проведи пилота к медикам. Пусть перевяжут, покормят и нальют двести граммов противошокового. Еще повоюем, Ильнор. Держись, авиация, считай, сегодня второй раз родился! Долго жить будешь.
– И вам не хворать, пехота, – попытался улыбнуться летчик.
Сплошная канонада началась ночью, ближе к утру. Грозный гул орудий разбудил Илью, севшего на лавке и привычно схватившего автомат. «Начали», – понял парень. Если верить разведчикам, то наступление должно было начаться сегодня. Взятие их деревни входило в дневную задачу пятой танковой бригады империи и приданных ей частей, так что ждать оставалось недолго.
От ополченцев требовалось лишь встретить наступающие войска и поддержать их огнем, если потребуется. Возможно, отбить атаки отступающих войск магов, когда танкисты погонят их вперед. Но это – если все пойдет по плану.
– Значит так, бойцы, – начал свою речь перед строем дружины подполковник. За исключением десятка дозорных и отсыпавшегося летчика, все ополченцы собрались ранним утром у штабного домика, рядом с которым Илья на всякий случай развернул защиту. Приходилось осторожничать – с магов станется накрыть обе сотни их бойцов одним случайным файерболом. Хотя канонада и стихла, но позади доносились звуки отдаленного активного боя, заставляя ополченцев немного нервничать.
– Если верить разведке, то недавно началось контрнаступление имперской армии, – продолжил офицер. – Есть шанс, что сегодня мы соединимся с основными силами. Пришел конец нашей обороне. Я могу сказать, что сводная дружина свои задачи с честью выполнила, удержав рубеж и нанеся противнику огромный ущерб. Выполнили их и мы – люди из другого мира. Данное Нильду слово я сдержал. Теперь самое время решать, что дальше. Про то, что у нас появился маг-человек уникальной силы, вы все знаете, – показал на Илью подполковник. – Парень защищает и помогает в бою как никто другой, каждый мог почувствовать это на своей шкуре. В паре с пленной ведьмой, которая согласилась с ним сотрудничать, Илья может лечить больных и раненых лучше любого врача или мага-лечебника в вашем мире. Да и в нашем. Это вы тоже знаете. У меня есть лишь один вопрос – хотите ли вы дальше сражаться под моим командованием рядом с Ильей? Или нам пора распрощаться? Решать надо сейчас. Потому что если мы останемся, я потребую от каждого из вас подчинения своим приказам и соблюдения строжайшей тайны о нашем происхождении и возможностях Ильи. Кто желает возразить – выйди из строя и скажи.
Естественно, все остались на своих местах. В чем Илья нисколько не сомневался, – Тродд и Канит успели провести предварительные беседы с бойцами. Иллюзий по поводу своей судьбы, если иномиряне уйдут, никто из ополченцев не питал. Кроме того, совместные бои за несколько дней сплотили людей. На войне это вообще быстро происходит. Те, кто воюют с тобой в одном окопе и едят из одного котелка, за считанные дни становятся ближе, чем некоторые родственники.
– Нечего тут долго рассуждать, командир, – донеслось с правого фланга. Говорил пожилой, крепко сбитый ополченец. – Я Вадд, староста колнинской общины. Было такое село неподалеку, пока неоды не пожгли, многие из нас оттуда. Мы с мужиками еще вчера поговорили – будем вас держаться, как гусята гусыни. Воевать нам всем теперь долго – либо мы неода изничтожим, либо он нас, по-другому не получится. Никто вас не выдаст – мы же деревенские, с пониманием. Жить все хотим. Нам в дружине теперь как в одной общине жить, раз так получилось. А община – дело такое… серьезное. Проследим… Кто хоть слово на сторону вякнет, долго не протянет. Ты лучше подумай, что конунгам и хевдингам скажешь, тан, чтобы тебя с командиров не сняли. А то приедет какой-нибудь конунг с большими ромбами на мундире и начнет командовать – ты туда иди, ты сюда иди. И куда же ты против него попрешь, оно же начальство…
– Как поладить с командованием, моя забота, – кивнул ему Добрячков. – Нас не расформируют. Будем считать, что между собой мы договорились? –
