– А я девушка и есть! – Пилот стянул шлемофон. У нее была короткая мужская стрижка, но и без шлема Ивану сразу стало видно – девушка перед ним.
Иван смутился, увидеть перед собой молодую девушку он не ожидал.
И тут она сделал неожиданное – обняла его и поцеловала. Но отпрянула сразу и густо покраснела.
Сзади послышался голос Черноброва:
– Николай, да ты, никак, сдурел!
– Виноват, товарищ старший лейтенант! – Иван спрыгнул с крыла, следом – спасенная летчица.
– Сержант Курилова! – звонким голосом доложила она.
У комэска глаза от удивления сделались круглыми.
– Ты… вы… как там?.. – Чернобров замысловато покрутил кистью руки.
– Связной самолет штаба дивизии. Была атакована «мессером», мотор разбит. Пришлось приземлиться, уничтожить пакет. Если бы не вы… – Летчица замолчала, исход был понятен и без слов.
А от хвостового оперения таращили глаза механик, техник и оружейник. Они были удивлены увиденным: ведь Иван вылетал на их глазах один, а вернулся с пассажиркой. И летал ведь не в тыл – на боевое задание.
– Сержант, пойдемте, я вас в штаб полка провожу, – предложил комэск.
Девушка приложила руку к шлему:
– Есть.
И, проходя мимо Ивана, как бы между прочим сказала:
– Меня Ольгой зовут.
Ответить Иван не успел. Воистину – удивительное происшествие.
Когда комэск с девушкой ушли, к Ивану приблизилась троица технарей:
– Николай, что за чудо? Откуда девка?
– Заплутали мы маленько. Сели в деревне – дорогу спросить, да девка понравилась. Вот я ее с собой и взял, – пошутил Иван.
Технари переглянулись. Врет, поди, но ведь девку-то все видели…
Оружейник, как зачастую бывало, сбегал на кухню и принес в котелках обед:
– Кушать подано!
Оружейник был молод, но не угодничал, ходил на кухню в знак уважения. Их техническая работа по обслуживанию штурмовика была важной, но шкурой рисковал только Иван. Учитывая большие потери в полку, на земле Ивана, как и других летчиков, наземный персонал оберегал.
Только Иван уселся с котелками за самодельным столом из-под ящиков для реактивных снарядов, прибежал посыльный из штаба:
– Сержант Кравчук! Срочно к начальнику штаба!
– Старший сержант, – поправил его техник.
Посыльный убежал.
Техник Андреев, мужчина сорока пяти лет, еще с довоенным стажем авиатехника, положил руку Ивану на плечо:
– Ты ешь, сынок, не то суп остынет. А штабные подождут.
Иван быстро доел суп, но к макаронам по-флотски не притронулся, решив доесть их по возвращении. Надел пилотку, застегнул верхние пуговицы на гимнастерке.
Андреев протянул ему сапожную щетку:
– Сапоги почисть.
Штабные иногда придирались к внешнему виду. Летчики, будь они хоть истребители, хоть бомбардировщики, аккуратностью не отличались. Не любили заниматься строевой подготовкой, но на построениях и парадах всегда отличались белоснежными воротничками на красивой униформе. А ныне ходят в зеленых армейских гимнастерках – канула в Лету синяя форма. Летчики люфтваффе высматривали среди отступающих советских войск именно этот цвет формы и гонялись даже за одиноким человеком, пока им не удавалось его расстрелять. Цвет униформы сыграл зловещую роль, привел к потерям.
Иван шел к штабу спокойным шагом. Бежать после котелка супа не хотелось, да и устал он после вылета и волнений.
У штаба стояла черная «эмка» – как называли легковой автомобиль «М-1», с незнакомыми номерами. Иван удивился – легковушек в полку не было вообще.
На крыльце его встретил сердитый политрук:
– Чего так долго?
Иван промолчал. От стоянки самолета до штаба немногим меньше километра, за минуту не пробежишь. А возражать начальству или оправдываться – себе дороже.
