— На самом деле его величество Карлос Первый, адепт пятой стихии, указ о народном ликовании издал, — улыбнулся Дракон. — Сразу за указом про запрет отлова и отстрела божественных белок.
— Да уж, развела я им тут живность!
Портал, открытый для нас вратами главного храма, мерцал холодным фиолетовым светом.
— Диспозиция следующая, — подъехал Михай на вороном жеребчике. — Сначала запускаем два отряда вовкудлаков, потом вас с князем.
— А как же куртуазность? — притворно возмутилась я. — Дамы вперед и все такое?
— Ты чего? — не поддержал шутки братец Волчек. — А если там засада? Ребята первыми пойдут! Потом, за вами, еще один отряд. Следом — все цивильные, хинянин с сопровождением.
«Сопровождение» хинского мага — ляшская княжна Агнешка Брошкешевич — смотрела на учителя абсолютно влюбленными глазами и участия в обсуждении не принимала. Я сначала удивлялась ее странному выбору, алькальд или Ванечка, в моем понимании, были более завидными кавалерами, чем мудрая Черепаха, но потом, кажется, поняла. Агнешка превыше всего в людях ценила ум, а уж чего-чего, а ума у Цая хватило бы на десяток более молодых благородных кабальеро.
— Ваня остается в Кордобе? — спросила я подругу. — Мне не удалось с ним сегодня поговорить.
Агнешка моргнула, будто очнувшись ото сна.
— Что? Ах, я тоже его не видела. После того как ты пробудила Источник, он не попадался мне на глаза.
— А Альфонсо? — тихонько спросила я. — Попрощались?
Щеки водяницы порозовели.
— Да. Дон ди Сааведра испросил у его величества отпуск и отправился в провинцию — залечивать сердечные раны.
— Понятно.
Фиолетовый зев портальных врат поглощал наших ратников одного за другим.
— Сударыня, — протянул мне руку Дракон, — вам следует спешиться.
— Как вам будет угодно, князь, — скромно потупила я очи, спрыгивая в объятия супруга. — Надеюсь, мы к утру доедем хотя бы до Шегешвара, а не будем разбивать лагерь каждые несколько лиг?
— Я над этим подумаю, — задумчиво рассматривая мою грудь, сообщил Влад. — Романские леса просто созданы для… гм… привалов.
Континент встретил нас неприветливо — мелким секущим дождем и холодным ветром. Глубокой ночью мы разбили лагерь на большой поляне. Взметнулись к небесам жаркие костры и скаты походных шатров. Михай, умудряющийся быть в десяти местах одновременно, руководил хозяйственными работами. Женщины к священнодействию не допускались. Когда я предложила свою помощь, меня вежливо — «как можно, господарыня!» — оттерли в сторону.
— Княжий шатер готов!
— Иди к себе, — тронула меня за руку Агнешка.
— Идем со мной, — попросила я. — Мне страшно одной оставаться. Как глаза закрою, сразу… мерещится всякое.
— Не бойся, — ласково улыбнулась девушка. — Там тебя ждет кое-кто.
— Кто?
— Ты будешь рада…
В шатре, согретом теплом жаровенки, меня ждала укрытая шкурами постель и бутыль «Красного элорийского». Первым делом я обрадовалась вину, нацедив себе в бокал на донышко, затем потянула ноздрями хвойный дымок, который курился, подымаясь к потолку, и только обрадовалась теплому одеялу…
В моей постели кто-то был! Я сдернула покрывало и вскрикнула.
Там спал абсолютно мне незнакомый пацан, лет пятнадцати на вид. Я тронула незнакомца за плечо. Мальчишка открыл глазищи, блеснувшие изумрудной зеленью, и широко зевнул.
— Лутонюшка! А я тебя ждал, ждал, да и прикорнул маленько.
— Ты кто?
— Не узнаешь? Это же я — Колобок.
— Дядюшка? Ты же в Источнике погиб! Как?
Я схватила друга в охапку, вертела во все стороны, рассматривая и не веря своему счастью.
— Желание я загадал, — обстоятельно рассказывал Колобок, стоически терпевший мои прикосновения. — Ну, когда Источник-то пробудился. Самое заветное желание — человеком стать. Вот оно и исполнилось. Деревянное тело у меня забрали, а это вот пожаловали.
— А почему сразу не признался?
