бурлит? Кровь…»
— И каким же образом наши арадские неприятности сюда, на остров, переместились?
Дракон протянул мне руку.
— Присядь со мной, Лутоня, ты вся дрожишь.
Я кивнула и опустилась на подушку.
— Еще и Источник этот…
Близость Влада успокаивала, мне хотелось ощутить его прикосновения, чтоб он обнял меня, прижал к себе и больше никогда не отпускал.
— Мне казалось, новый Источник — это музыкальный инструмент, навроде гуслей или даже арфы. Ну, то есть, когда я еще не догадывалась, что «Мать четырех ветров» разыскиваю. Заказчик мой очень двусмысленно приказы формулировал.
На меня вдруг напала неудержимая болтливость. Любое сказанное слово приносило облегчение, и я говорила, говорила, говорила… А слушатели внимали моим речам с должным, как мне казалось, почтением.
— Ты чем-то ее опоил, Цай? — спросил Влад одними губами. — Зелье откровенности?
Цикадные брови мага затрепетали.
— Это было несложно, а в любом деле важна простота. Продолжай, девушка, продолжай.
Вынужденная пауза свела мне судорогой губы.
— Думала, ему музу какую грецкую призвать надобно. Потому что в первых сверточках деревяшки были разные, жилки да колючки. Кто только нам этот хлам не доставлял — и купцы, и контрабандисты, и разбойники всякие. А потом порталом прибыл галльский паладин, от него я тубус получила кожаный, а в нем папирус старинный. Рыцарь тот еще просил моему покровителю на словах передать, что стан не простой, а четвертной.
— Ты понял? — хихикнул Цай. — Имени покровителя она произнести не может. Догадываешься, кто собирается на этот раз Источник открыть?
— А я еще подумала: «Какой такой стан?», там же просто закорючки стояли, даже на буквы не похожие. А потом я с одним менестрелем разговорилась в трактире и поняла, что стан — нотный, и мой покровитель…
Зубы стучали как от холода, меня била крупная дрожь. Влад обнял меня за плечи, я ахнула и замолчала.
— Хватит, птица-синица, мы все поняли.
Его губы были прохладными и пахли мятой. Я прижалась всем телом к Дракону, отвечая на поцелуй.
— Донья Брошкешевич, а не пойти ли нам навстречу к юному кабальеро Ивану? — донесся издалека дребезжащий голос Цая. — Компания молоденькой девушки благотворно отразится на моем ци.
— А ваше бесценное общество обогатит меня новыми знаниями, — хрустально посмеивалась Агнешка. — Нам действительно понадобятся раковины моллюсков, мэтр?
Что ответил хинянин, я не слышала.
Глава 9,
в которой повествование ведется от лица нескольких персонажей, а героиня уходит в тень, но не пропадает из вида
Любая женщина кажется красивой в темноте, издалека или под бумажным зонтиком.
Belle fille et mechante robe trouvent toujours qui les accroche.
(Красивая девушка и плохое платье всегда находят, за что зацепиться).
Дон ди Сааведра был раздражен. О степени его недовольства можно было судить в основном по встопорщенным усам, но и прозрачные очи благородного кабальеро, мечущие молнии, как бы намекали, что к их обладателю с глупостями сейчас лучше не соваться. Алькальд мерял шагами мозаичные плиты внутреннего дворика и поминутно поглядывал на увитую плющом арку входа. Светало, в листьях веерных пальм щебетали птицы.
— Вы взволнованы? — Агнешка приблизилась почти бесшумно и прильнула всем телом. — Могу ли я поделиться с вами своим спокойствием?
Алькальд отстранился.
