– Забирай. – Она махнула рукой, с опаской покосилась на закрытую дверь.
– Кто кроме тебя знает, что я вышел из комы?
– Ленка, дежурная медсестра. Я ж вместе с ней тебя реанимировала.
– Про то, что меня пытались убить, она знает?
– Нет. Я не сказала, сначала не до того было, а потом ты пришел в себя и стало совсем уже не до того.
– Это хорошо. – Волков кивнул, с удовлетворением отмечая тот факт, что голова уже почти не кружится. Хвала и слава крепкому организму и достойной физической подготовке. Пригодилась муштра… – А о том, что я ночью уходил из больницы, кто-нибудь знает?
– Нет, я никого сюда не пускала, сказала, что присмотрю за тобой сама. Никто ничего не знает, и про все это, – она обвела взглядом палату, – кстати, тоже никто не знает. Не проболтайся, иначе мне каюк.
– Я никому ничего не скажу, – пообещал Волков. – Спасибо! Ты умница!
Она и в самом деле была умницей, эта провинциальная докторша. Не испугалась, выслушала, поверила, не стала вызывать полицию, хотя по глазам было видно, как сильно ей хочется переложить ответственность за него на чужие крепкие плечи. Не переложила, даже согласилась, пусть ненадолго, всего на час, вернуть его в призрачный Аринин мир. Да, есть еще женщины в русских селеньях!
– Что ты на меня так смотришь?
Задумавшись, Волков не заметил, что осмотр подошел к концу. Ира теперь просто сидела рядом с его койкой, сложив руки на коленях. На ее коротко обрезанных ногтях виднелись остатки красного лака.
– Ты давно была дома? – спросил Андрей.
– Давно. – Она проследила за его взглядом, сжала кулаки, пряча свои облезлые ногти. – Не могу, – сказала шепотом. – Баба Глаша умерла, Арина пропала… Не знаю, что делать дома, не могу привыкнуть. А потом еще ты тут, – добавила вдруг сердито, – не живой и не мертвый.
– Уже живой, твоими стараниями.
– А Арина? – Было видно, как боится Ира ответа и как сильно надеется, что пациент скажет что-то обнадеживающее.
И он не стал говорить, что Арина сильная и со всем справится, он сказал то, что от него ждали:
– С ней все будет хорошо. Обещаю.
Ну вот, в течение часа он дал обещание сразу четырем женщинам, одна из которых как-то вдруг перестала быть просто объектом наблюдения. А давши слово – держи. Он найдет Арину, если придется – в клочья порвет Дементьева и любую другую нечисть, которая встанет у него на пути.
– Ира, я ухожу, – сказал Волков и выдернул торчащий в вене катетер. – Где мои вещи?
Она колебалась.
– Послушай, нельзя вот так просто уйти из реанимации. Ты еще нестабилен.
– Я стабилен как никогда. – Он спустил ноги с койки. – Все будет хорошо.
Ира вздохнула, вышла из палаты, чтобы через минуту вернуться с большим пластиковым мешком, который положила на койку рядом с Волковым.
– Который час? – спросил он, натягивая джинсы.
– Семь утра. Скоро смена дежурства. Если решил уходить, уходи сейчас.
– Прости, из-за меня у тебя будут проблемы. – Он обшарил карманы куртки, нашел сигареты и удовлетворенно хмыкнул.
– Как-нибудь справлюсь. И вообще, я делаю это не ради тебя, я хочу, чтобы ты нашел Арину. И вот, – она протянула Волкову ключи от машины, – подумала, тебе может понадобиться. Черный «Ниссан» на больничной стоянке. Выпросила у брата, так что ты уж постарайся его не разбить.
– Я постараюсь. – Волков забрал ключи, сунул в карман джинсов и подошел к окну. Затем раздвинул жалюзи и распахнул окно, впуская в палату сырой воздух и запах дождя. Снаружи был самый настоящий тропический ливень.
– Начался час назад, – сказала Ира. – Всю неделю было нормально, когда бабу Глашу хоронили, даже солнце выглянуло, а теперь вот…
– Она вас очень любила, и тебя, и Арину. Передавала тебе привет, сказала, что не надо грустить.
– Спасибо. – Ира всхлипнула, чмокнула его в небритую щеку, оттолкнула. – Береги себя.
– Непременно. – Андрей улыбнулся в ответ, во внутреннем кармане куртки нашарил веретено. На сей раз самое настоящее, не призрачное.
– Она забрала? – спросила Ира шепотом. – Раз Сказочник все-таки умер, а с ней случилось все это, значит, она забрала то, что он хотел отдать.
– Забрала.
