одну ногу подвесили на вытяжку, но в остальном он чувствовал бы себя неплохо, если бы не думал все время о полнейшем провале операции.
Когда дверь распахнулась, дежурный доктор включил в палате свет и ретировался. Капитан посмотрел на вошедших:
– Вы кто?
– Поверьте, сейчас это неважно, – вперед вышел темноволосый бородач. Его открытый взгляд не мог обмануть капитана – за ним скрывался ум и недюжинная сила.
– Мы – те, кому придется выполнять за вас приказ, – резко вступила единственная среди них девушка.
Капитан уставился на стоявшую перед ним соплячку. В других обстоятельствах он мог бы даже назвать ее красавицей.
Остальные двое не проронили ни слова. Казалось, что в лице высоченного парня, стоявшего за девушкой, было что-то звериное. Последний вошедший, одетый весь в черное, вообще не слишком интересовался происходящим, но от этого выглядел даже опаснее. Взгляд этого азиата был острее двухклинковой глефы, закрепленной у него за спиной. Рудаков впервые видел такое оружие.
– Арсус, отдай ему, – обратился бородач к высокому парню.
Тот аккуратно развернул и протянул Рудакову желтоватую бумагу, на которой едва успели высохнуть чернила. Приказ, согласно которому капитан был обязан всячески содействовать и помогать этим людям.
– Ладно, чего вы хотите?
– Мы хотим знать, что произошло вчера утром во время вашей поисковой операции. Что случилось с людьми и вертолетом? – слишком сурово для нежной внешности спросила девушка.
Рудаков смирился с тем, что должен отчитываться перед незнакомыми людьми, и обстоятельно рассказал все об аварии, о том, как они летели и как заглох двигатель.
– К счастью, все выжили. Вышли к деревне, а оттуда нас на телегах местные старообрядцы отвезли в больницу.
Странная четверка слушала внимательно, лишь иногда задавая уточняющие вопросы. Кажется, ему поверили.
– Значит, когда вы оказались вот здесь, – бородач разложил перед ним карту, – вертолет просто заглох и начал падать?
Рудаков прочертил им маршрут полета.
– Местные суеверны, обходят эти места.
– А вы? – усмехнулась девушка. – Если там, как вы утверждаете, выходит из строя техника, почему об этом раньше никому не было известно?
Сколько ей? Восемнадцать? Рудаков аккуратно сложил карту.
– А кому об этом знать-то? Вот я знаю, вы теперь. Еще пять деревень знают. Только там у них все по старинке – нас с ребятами до больницы на лошадях везли.
– Да, лошади из строя не выходят, – пробасил великан, которого они называли Арсусом.
– Больше ничего необычного не произошло? – впервые подал голос невысокий молодой человек в черном, стоящий все это время в стороне, у окна.
Капитан выдержал его долгий взгляд и покачал головой:
– Нет.
Никакой приказ не заставит его рассказать кому бы то ни было об исчезнувшем проводнике.
5
– Он врет, – уверенно заявила Ксения, когда Защитники наконец решили обсудить ночную беседу в больнице. В это время они уже час как тряслись в непобедимом ЛуАЗе, показавшем себя лучшей машиной для местных дорог.
– Мне тоже так показалось, – откликнулся Хан. – Врет или скрывает, чтобы не выглядеть глупо.
– Какая разница? Он не сказал нам правду.
Они выехали пару часов назад из той самой военной части, откуда начал свою поисковую операцию капитан Рудаков. Поначалу двигались по дороге, но она очень быстро закончилась. Машина медленно, с остановками ползла широкой лесовозной просекой, по окна утопая в грязи. С обеих сторон плотной смоляной стеной их обступали вековые сосны. Командир части выделил им водителя – молоденького прыщавого солдатика. Тот ни разу не выбрался из теплой кабины, а из-за слоя грязи на стеклах так и не увидел, как легко могучий Арс вытаскивает их из болота одной, пусть и правой, рукой.
Когда автомобиль остановился окончательно, издав на прощание звонкий хлопок, Ксения первой ловко из него выпрыгнула и потянулась:
– Все, приехали!
Ее уже давным-давно подмывало пойти дальше пешком.
– Сломались, – стараясь скрыть радость, заявил водитель, – карбюратор полетел.
Остальные тоже вышли и осмотрелись. Дорога, по которой они двигались, через несколько десятков метров превращалась в узкую тропу, а потом и совсем пропадала.
– Очень вовремя, – улыбнулся Лер, – ладно, солдат, ремонтируй свою колымагу, до встречи!
