Купленные в Эмиратах строительные машины вот-вот должны были начать работу со стороны границы с Тайтаной. Но даже в развитых государствах, как узнал Нории, дороги строятся долго, а в условиях пустыни, с проблемами полосы блуждания… с песчаниками, которые будто чуяли, что дни их сочтены, и все больше зверели, это грозило затянуться на годы. Кроме собственно техники завозить придется буквально все, от асфальта до краски, и это не считая инженеров, персонала. И при этом никто не поручится, что построенная дорога убережет направляющихся в Пески.
О железной дороге Нории даже задумываться боялся. Хотя она обязательно понадобится, как только объемы товаров превысят возможности автомобильных дорог. О многом, очень многом приходилось думать, чтобы Пески не оставались бедной неразвитой страной. Слишком далеко ушел вперед остальной мир.
Ему спешно приходилось разбираться в записях Ангелины, и какие-то термины он узнавал у Таси, некоторые выписывал себе и смотрел в энциклопедии – а там было не все, далеко не все. И Владыка понимал, что даже ребенок в Рудлоге знает сейчас больше него. И при нынешней скорости развития – несмотря на телепорты, что развернуты со стороны Рудлога и теперь уже и Тайтаны, несмотря на потихоньку растущую торговлю, – возрождение Песков займет еще очень много лет.
Что ж, все равно он делал и будет делать то, на что у него достаточно умения и сил.
Его сердцу не хватало красной принцессы с ее вспышками и ледяным спокойствием, с ее страстностью, кипящей энергией, невероятной силой. Нории- правителю не хватало Ангелины, которая знала современный мир, была умна и образованна и никогда не обманула бы его.
Встреча с королевой Василиной была назначена на следующую неделю, и кроме отношений между государствами Нории точно знал, что? еще хочет обсудить.
С детства Ани твердо уяснила: личное – ничто, государство – все. Больна ты или устала, не выспалась или подвернула ногу – все это никакого отношения к политике не имеет. Даже если у тебя умер близкий человек, изволь посетить торжественные траурные мероприятия, и не дай боги устроить там истерику. А уж важные встречи отменять – последнее дело. И пока сердце ее болело и рвалось за Полину, первая принцесса дома Рудлог со всей отдачей участвовала в набирающей темп подготовке к исторической встрече глав Рудлога и Песков. Мысли удавалось переключать, отвлекаться, ну а боль в груди – это всего лишь боль.
В письме Василине Нории подтвердил намерение встретиться с ней в указанную дату, подписать мирный договор и соглашения о сотрудничестве в разных сферах. Все очень вежливо, очень корректно. И ни слова о ней, Ани. Ни слова для нее.
Ей ли, с головой ушедшей в работу, беспокоящейся за сестру, обращать на это внимание? Она просто отметила данный факт – и запретила себе о нем думать.
Старое здание, в котором разместили дипслужбу, уже сверкало как новенькое: его покрасили, отремонтировали, переоборудовали помещения для переговоров и для отдыха. Зал, в котором предполагалось проводить церемонии, был безукоризнен: светел и торжественен, с прозрачными занавесками, креслами для уважаемых участников делегаций и длинным столом на фоне флагов обеих стран, за которым и должно было проходить подписание договоров.
Ежедневно работники дипслужбы, осознающие значимость события, проходились по протоколу встречи, доводя церемониал до идеала.
Из телепорта каждый день приходили Ветери и Энтери, да и в Теранови остались несколько драконов, чтобы принять участие в подготовке. Крылатые гости поначалу держались в стороне, очень настороженно, но на вопросы отвечали. Впрочем, через несколько дней, не увидев неуважения или враждебности и проникнувшись бурным гостеприимством жителей Теранови, они оттаяли и с таким же рвением включились в работу, к облегчению Ангелины. Все нужно было учесть, все предусмотреть, чтобы не оскорбить ненароком драконью делегацию каким-нибудь промахом, не совершить ошибку. Ошибок она себе позволить не могла.
Вечерами Ани напрямую из Теранови отправлялась к Полине. Хотя бы на полчаса – поговорить, поддержать. Часто она только там пересекалась с сестрами, тоже не оставляющими королеву Бермонта без внимания. Пол встречала их с радостью, казалась спокойной, даже пыталась шутить – но в уголке ее губ появилась горькая складка, и глаза были невеселыми, больными, и выглядела она куда старше своих лет. После этих встреч Ани долго не могла успокоиться и смывала с себя чувство вины – что она не там, с сестрой, а занимается делами, – подолгу стоя под струями воды в душе и наблюдая за резвящимся на мокрой плитке тер-сели.
Маленький водяной дух оказался совершенно заброшен и так ластился к ней вечерами, что сердце принцессы дрогнуло, и она вопреки голосу разума взяла его с собой в Теранови. Строго приказала оставаться только в ее кабинете, по дипслужбе не бегать, сотрудников не пугать.
Он, кажется, понял: устроил себе лежбище в раковине, под краном, иногда вылезая и выпрашивая внимания, но проблем не доставлял. А в один из дней Ангелина вернулась с очередного совещания и не нашла его в кабинете. Обнаружился щенок во дворе, в окружении хохочущих сотрудников дипслужбы и драконов. Когда Ани вышла, воцарилась виноватая тишина, а сверкающий льдистый тер-сели продолжал с радостным тявканьем прыгать по рыхлому сыпучему снегу, валяться и играться в нем. Выглядел он как оживший лед, сверкающий бриллиантовыми гранями, и, глядя на него, нельзя было не улыбнуться. Щенок же, увидев хозяйку, гордо задрал хвост, тявкнул, словно говоря: «Вот я какой! Посмотри!» – и вдруг чихнул, подняв вокруг себя каскад взметнувшихся снежинок. Ани с удивлением осознала, что смеется вместе с коллегами.
