оскалился и перевел вопрошающий взгляд на Тимура.
– Это свои, Кыс, – уже спокойней произнес тот. – Это Сергей, мой друг. Сергей, это Кыс. В общем, тоже мой друг.
– Ты уверен? – недоверчиво произнес старшина.
– Уверен. Кыс и Егор – мои друзья. Мы вместе спасали Алену.
– Какую еще Алену?
– Слушай, потом расскажу. Кыс, а где Егор? Он в порядке?
Кыс кивнул. А следом откуда-то снизу пророкотал басовитый голос:
– Я в порядке, Тим!
После чего раздались тяжелые шаги и по лестнице взбежал Егор – собственной персоной.
– Откуда вы взялись? – только и смог выговорить Тимур, обессиленно облокачиваясь на стену.
– Шли по следам, – лаконично сообщил Егор. – Потом услышали выстрелы. Ну и вмешались.
– А там… – Тимур кивнул в сторону шоссе. – Маркитанты – где?
– Думаю, что в живых уже никого. Последними мы замочили пулеметчика и водителя. Я просто забросил в кузов гранату – и все.
– У тебя и гранаты были?
– Сначала – не было. Но нашел в подсумке убитого маркитанта. – Егор помолчал. – Тимур, где Алена? Она… жива?
– Вчера утром точно была жива, – сказал Тимур. – Ее даже подлечили у маркитантов. Но что с ней сейчас – не знаю. Понимаешь, она вроде как в плену у Гермеса…
Вместо эпилога
Латыпов попробовал перевязать израненного лейтенанта Рыкова. Но когда начал разрезать промокшую от крови штанину, тот застонал и открыл глаза. Несколько секунд недоумевающе смотрел на старшину, затем прохрипел:
– Опять ты, Серега?.. Не даешь мне спокойно умереть.
– И не дам, – отозвался Латыпов. – Вот замотаем тебе раны, чтобы кровь остановить, и двинем.
– Нет, не двинем, – тихо, но упрямо, произнес Рыков. – Я ведь помню… как меня осколками… посекло. Думал, уже не очнусь. Но очнулся. Значит, Всевышний так хочет. Хочет, чтобы я тебя… предупредил.
– О чем предупредил?
– Нельзя тебе, старшина… возвращаться в Капитолий. Нельзя. Погибнешь.
– Почему?
– Убьет тебя Якуб. Он мне дал приказ. Убить тебя сразу… как только нырнешь… за этим золотом… и достанешь…
Лейтенант слабел буквально с каждым словом, как будто слова вытягивали из него остатки жизни. Голос становился все тише, а паузы увеличивались.
– Якуб приказал меня убить? – спросил Латыпов. – Почему?
– Потому что ты… ты изменник. Так сказал Якуб. Мол, пусть проверит… проверит вагоны, а потом… кончайте его… Спасибо, тебе, стар…
Рыков тяжело, с хрипом, задышал. В уголках губ запузырилась кровавая пена, ладонь ухватилась за ворот бронежилета и тут же бессильно скользнула по груди…
– Отходит, – сказал Егор, стоявший рядом. – Сообщил, что надо, и силы иссякли. Не мучай его больше, старшина.
Латыпов поднялся с колен и с недоумением посмотрел на Тимура. Тот сидел на полу в сторонке около стены, но слышал слова умирающего лейтенанта. Так и сказал:
– Я все слышал, старшина. Верю – так и есть. Сам знаешь, какая Якуб сволочь. Ты ему был нужен как лучший ныряльщик. Потом – нет.
– Но он же мне обещал… – пробормотал Латыпов. – Он пообещал, что освободит Глашу.
– Забудь о его обещаниях… – начал Тимур и осекся. – Какую еще Глашу?
– Девчонку одну. Кстати, из «лесных». – Старшина покосился на Егора. – Мы ее от вормов отбили. Ну и пленили, конечно… Короче, это не важно. Важно, что Якуб ее убьет, если я не вернусь. Так и будет. Якуб ничего не прощает.
– Он все равно тебя убьет, если уже решил, – сказал Тимур. – Так что это глупо – возвращаться. А вот по поводу Глаши… Она, часом, не сестра Алены?
– Я не знаю, чья она сестра, – сказал Латыпов. – Но знаю, что она дочь вождя племени лесных людей. Еремей его звали.
