схем магического черчения. Со временем участились случаи головокружений и обмороков. Тобиусу казалось, что он тонет в море, которое пытается выпить. Шангрун таил столько знаний, что не хватило бы и десяти жизней для полного их постижения — даже десяти мажеских жизней.
— Архивариус! — позвал Тобиус.
— Чар?
— Я устал.
— С живыми существами такое часто случается.
— Мне нужен еще один труд по демонологии, записи Сашууры Аторинийской, а еще дополненное переиздание демонологических атласов, посвященных Пеклу и его порождениям. Мне нужно все, что есть о демонах высших эшелонов.
— Исчерпывающих сведений по вашему запросу не существует, чар. Все же вы говорите о вершине иерархии Пекла. О сущностях, которых никто и никогда не пытался призывать, так как, кроме самого Джассара Ансафаруса, никто не смог бы их удержать. Документов же, свидетельствовавших о том, что Маг Магов призывал кого-то из высших демонов Пекла, не существует.
— Да уж… зачем бы ему было их звать, когда он сам наверняка был ничуть не слабее любого из них…
— Записи Сашууры Аторинийской в данный момент отсутствуют на положенном месте. Ваш предшественник не соизволил вернуть их, а я не стал этого делать, ибо не знаю, намерен ли он сам возвращаться.
Тобиус резко вскочил на ноги.
— Архивариус, сколько я уже здесь?
— В этом зале или в Шангруне?
— В Шангруне!
— Шестьдесят восемь дней, тринадцать часов, сорок пять…
— И за все это время ты не сказал мне о… о ком?! Моем предшественнике? Когда он был здесь? Где он теперь?
— Чар Финель Шкура пришел в Шангрун два года назад и, пробыв здесь некоторое время, исчез.
— Что значит исчез?! Как это — исчез?!
— Это неизвестно. Я могу следить за всеми живыми существами в этих стенах, но исчезновение чара произошло слишком внезапно. Я обратил на него внимание сразу же, но чара больше не было в Шангруне, лишь некоторые его вещи и те документы, которые он взял на изучение, остались.
— Ты можешь проводить меня к месту, где он… где он провел последние минуты своего существования?
— Даже последние секунды. Следуйте за своей копией.
Маг заторопился, стараясь не отставать от стеклянного двойника. Тот вел его незнакомыми путями, из зала в зал, через коридоры, которыми Тобиус никогда не ходил, мимо нечитаных гримуаров, которые почти молили о том, чтобы он вкусил плоды их знаний.
Двойник провел его мимо одного примечательного места — больших выпуклых ворот из сверкающей меди. Волна мощнейшей магии заставила Тобиуса остановиться и взглянуть на них по-иному.
— Архивариус, стой.
— Чар?
— Что за этими воротами?
— Это очень важное место, чар. Внутри заточен один из сильнейших духов Шангруна, который является важной частью оборонительной сети книгохранилища.
— Вот как?
Тобиус уже знал, что маги, построившие Шангрун, позаботились об его изрядной защищенности и автономности. Они собрали в книгохранилище многих духов, мелких демонов, всех, кто не нуждался в постоянном уходе и материальной пище. Эти сущности, вживленные в белые стены, дремлющие в заветных артефактах, постоянно охраняли наследие волшебников прошлого. Их привязывали к Шангруну чары разной силы, и, судя по тому, какие чары были вплетены в пузатые медные створки, внутри томился как минимум небольшой божок.
— Если желаете посмотреть на обитателя этой камеры, мы можем подняться на этаж выше, чар. Это по пути.
— Веди.
Этажом выше прямо в полу посреди небольшой круглой залы располагался купол из блестящего стекла с металлическими рамами. Под куполом маг увидел другую залу, тоже круглую, все поверхности в которой были сработаны из разнообразных плит серого камня, и по всем этим плитам тянулись линии, сплетенные из тысяч мелких значков, горящих магическим светом. Сложнейшие ритуалы и могущественнейшие чары из области спиритуалистики были использованы там, — и все это чтобы только заточить одного-единственного духа. Довольно крупного духа, нужно отметить, хотя для сущностей вне рамок материи размеры редко что-то значили.
Это порождение нематериального мира не походило ни на одно обычное живое существо. Развевающаяся грива лазурных, бирюзовых и пурпурных цветов обрамляла его уродливую морду, отдаленно походящую на львиную, но с двумя зубастыми пастями вместо одной. Из гривы по кругу росло десять
