велики.
Город содержал два маяка, один из которых находился в порту, стоял на утесе, а второй высился на противоположном берегу. Оба они горели в эту ненастную ночь, что вселяло надежду. Подбираясь ближе, Тобиус наблюдал огромные скопления топлецов. Он истреблял их сотнями, накрывал целые участки разрушительным шквалом энергии.
Утес, на котором зиждился маяк, носил следы боя: здесь стражники держали оборону, а чудовища ее штурмовали. Везде виднелись следы – остаточная магия отгремевших заклинаний, тела. Тобиусу хотелось верить, что он еще не опоздал, но звуков сражения не было слышно, лишь гром в небесах и шум Наля внизу.
Когда серый магистр выбрался к самому основанию башни, он увидел все то же – множество мертвецов, как людей, так и нелюдей, выломанную дверь, кровь. Но пламя наверху горело, и Тобиус поспешил туда по винтовой лестнице. Ему пришлось перебираться через завалы из тел – люди оборонялись отчаянно, но топлецы с безумным упорством карабкались наверх, будто не могли найти более легкой добычи. Дважды Тобиус натыкался на мертвых гибридов.
На вершине башни в световой камере была установлена большая чаша-жаровня с горящим жиром, а над ней имелось огромное старое зеркало из полированной бронзы, направлявшее световой луч. Возле одного из больших окон, опершись на него рукой, стоял некто в мокром плаще. Тобиус не мог видеть его лица, но заметил, что из-под плаща незнакомца виднелся длинный чешуйчатый хвост. Рядом лежало измочаленное тело Дидье Фрассона.
От неизвестного исходили магические эманации самого скверного толка.
– Тобиус Моль. – Голос неизвестного походил на низкий гудящий рык.
Колдун медленно обернулся, и Тобиусу показалось, что он встретился лицом к лицу с Шивариусом. Желтые глаза и костистое лицо то ли человека, то ли рептилии ввели его в заблуждение, но лишь на миг.
Малефикарум тоже оказался гибридом, но гораздо более приближенным к роду человеческому, чем те, иные. Скорее всего, сказалась врожденная мутация генома. Его рот полнился острыми зубами, нос был широк и вдавлен в череп, а холодные желтые глаза то и дело укрывали ложные веки. В когтистой руке-лапе покоилось окровавленное оружие, нечто вроде двух половинок длинной зубастой челюсти, скрепленных воедино и насаженных на рукоятку. Из-под пол плаща, рваных и грязных, виднелись босые ноги – тоже не человеческие.
– Мой господин уже долго ищет тебя, – продолжил колдун, – и награда обещана великая.
– Ты слуга Шивариуса?
– Второго Учителя, да.
– И это ты устроил?
– Нашествие речной нечисти? Да. – Пасть едва заметно искривилась, выдавая улыбку. – И ненастье тоже. Когда я отъем тебе руки и ноги, оставшееся будет преподнесено хозяину.
– Как грубо, – ответил Тобиус, пытаясь лучше изучить ауру врага. – Почему бы не преподнести меня Шивариусу целиком?
Гортань малефикарума вздулась, исторгая особенно сочный гул:
– Около декады тому назад ты убил моего друга, и я заставлю тебя страдать…
– Мне очень жаль, Костяная Башка. Но если ты так скучаешь по нему, я помогу вам воссоединиться.
Рив опрокинул жаровню телекинетическими «щупальцами», и поток горящего жира захлестнул колдуна, выбивая им стекло. Сам Тобиус защитился от смертельного жара чарами Углежога и выпорхнул под дождь. Сделав в воздухе сальто, он оказался на крыше маяка, откуда видел, как огонь льется вниз.
Не прошло и минуты, как располневшая река встрепенулась, ее воды стали подниматься ввысь громадным бугром, у которого отрастали «руки», а в жидких толщах, там, где кишмя кишели топлецы, зажглись «глаза». Исполинский водяной элементаль навис над крохотным волшебником. Замах – удар. Башня маяка ухнула в Наль, но волшебник лишь взлетел выше, наперекор потокам ливня. Столкновение с элементалем грозило ему немедленной смертью от раздробления скелета, так что Тобиус принялся огибать неповоротливую тушу, попутно готовя себе подкрепление.
Три десятка реплик появились в ночном небе и стаей мошкары бросились дразнить духа вод. Они мельтешили вокруг, уклоняясь от смертоносных выпадов и поливая его зарядами холода и молниями. Когда малефикаруму это надоело, он исторг из тела десятки длинных водяных щупалец, которые забили по воздуху с огромной скоростью, рассекая то одну реплику, то другую. Наконец каждым взмахом огромных «рук» элементаль стал выбрасывать из себя водяные ядра под высоким давлением и целые стаи топлецов. Реплики заканчивались, но настоящий Тобиус, уйдя на безопасное расстояние, успел завершить сложную формулу и выстроил чертеж изгоняющего заклинания. Укутанный защитными чарами, он метнулся вперед и, выйдя на необходимое расстояние, ударил по элементалю.
Ничего не произошло.
Заклинание прошило исполина насквозь, не причинив ему вреда, но было замечено колдуном, и последовал ответ: оживший водяной поток пошел рябью и исторг из себя Бомбу Силы. Тобиус ринулся прочь, прибегая к Перемещениям, но когда бомба взорвалась, ударная волна сырой гурханы настигла его, частично контузила и едва не зашвырнула в реку.
