– Да уж, – протянул Левченко. – Кстати, самочувствие личного состава все улучшается и улучшается.
– Это ты на что намекаешь?
– Я, товарищ полковник, намекаю, что хотя бы одна хорошая новость должна быть. Живем тут как в раю. Любая прихоть исполняется…
Семена как прострелило, причем не только голову, но и то, что расположено пониже спины, и он взвился со своего места метров на тридцать вверх. Кувыркнулся там несколько раз, повисел чуть не с минуту, додумывая свою мысль, возникшую в столь неожиданном для мыслей месте. Ага, Барсук сказал, что хочет подраться, а то скучно. Левченко сказал, что любая прихоть исполняется. Сам он говорил, что Хозяин умеет разговаривать. Что упустил? Ну да! Вот оно что! И камнем свалился вниз.
– Виноват, – произнес он, растягивая рот до ушей. – Но есть идея. У нас тут как в сказке. Все можно, если Аленький цветочек не трогать.
И умолк.
– При чем здесь Аленький цветочек?
– Ни при чем, – соврал Семен, поняв, что упустил одну важнейшую деталь, и срочно связываясь с огневиком. – Я сказки спутал. В общем бог с ней, со сказкой, все равно не вспоминается, как там точно было… И не важно это. Сейчас. Угу. Нет, не так. Да нет, правильно.
– С умным человеком разговаривает, с самим собой, – пошутил Русаков.
– Сашка, ты гений! – обрадовался Семен, получив последнюю недоступную ему деталь.
– Да я знаю, – ответил Алекс.
Все рассмеялись.
– Все, все свободны, – вдруг заявил Семен, додумав идею если не до конца, то до состояния, с которого ее можно запускать в работу. – А вас, товарищ полковник, я попрошу остаться.
Тут он понял, что переборщил от избытка адрена лина.
– Ой! Извините. Нам, Никита Владимирович, нужно тет-а-тет переговорить, потому что если я верно мыслю, то правильнее, чтобы никто ничего не знал. Чистота эксперимента должна быть.
Левченко встал и потрогал Семенов лоб:
– Вроде не перегрелся. Значит, просто свихнулся.
– Есть немного, – весело согласился Семка и со зловещей усмешкой на губах пообещал: – Щас товарищу командиру докладывать стану и заражу его сумасшествием. А вы все у нас еще попляшете.
34
Тревогу объявили, когда Семен и сам ее не ожидал, хотя это была именно его идея. Его не его, а вскакивать посреди ночи удовольствие небольшое.
– Приготовиться к марш-броску. Выкладка полная. Шевелись. Все в строю? Курсант Поборски, прическу в порядок приведете после завершения занятий. Равняйсь! Смирно! Товарищ полковник, отряд к выполнению учебного задания готов.
– Командуй, майор.
– Напра-во! Бегом… марш!
Вот так. Без единого лишнего слова. Две минуты, и все бегут согласно приказу, неведомо куда, но не задавая вопросов.
Семка чуть приотстал, нарвался на замечание. Пришлось добавить темп.
– Правое плечо! Прямо! Держать темп!
А темп был такой, что уже через десять минут даже Барсук с Ручьем дышали, словно паровозы. Ребята начали хитрить, кто как умел. Большинство пока чуть «скидывали» свой вес.
– Шагом! Плотнее, держать дистанцию! Бегом!
Дорога, по которой они бежали… Вообще-то здесь не было никакой дороги еще вечером, и даже в начале марш-броска ее не было. А сейчас была. Идеально гладенькая, как дорожка на стадионе. Теперь еще и на кустах по обе стороны вдруг раскрылись светящиеся цветы, осветив тропинку.
– Правое плечо вперед!
Все правильно. Они ушли со ставшей слишком удобной тропы на бездорожье. Оно, конечно, здесь было отно сительным, но все равно хоть какие-то препятствия встречались. Ручеек перепрыгнуть, взобраться на уступ.
Вновь в направлении их следования возникла ровная, замечательно освещенная тропа, и вновь они круто ушли с нее. Больше ничего подобного не случалось. А вскоре, напротив, стали попадаться препятствия, которых здесь не должно быть: ямы с водой, сплошные ленты кустов, через которые приходилось перепрыгивать, скользкие грязевые участки. Полковник Ковалев со своим замом всякий раз дружно и шумно им радовались. С таким энтузиазмом, что заразили всех остальных.
– Внимание! За самое ловкое преодоление препятствий будут назначаться призовые баллы. Кто соберет больше – получит приз.
– Какой?
