– Отставить засорять эфир, – приказал отец.
Он, видимо, хотел сказать еще что-то, но тут, как раз там, где они минутой раньше располагались, громыхнуло раз десять подряд. Ночным видением были прекрасно видны и оставленные метеоритами реверсивные следы, и яркие пятна перегретой глины в местах падения.
– Кто ж у нас такой зоркий, что метеорит засек? – поинтересовался майор.
– Кто бы спрашивал, – хмыкнул в ответ Левченко. – Ты кого за этим сектором неба наблюдать ставил?
– Лисицина.
– Еще бы так же внятно ответил, чего ради?
– Положено!
– Выходит, ты, Фома, и Лис большие молодцы.
– Стоп машины, – услышала Настя голос отца. – Сидим и ждем.
Ждали минут двадцать. После чего было приказано продвигаться вперед самым малым ходом.
– Атака сверху, азимут прежний, возвышение семьдесят два.
На этот раз все уставились в небо и увидели множество ярких росчерков, часть из которых вскоре погасла, но немалая часть продолжила путь к планете, вытянув за собой светящиеся хвосты.
– Доцент, ты наклон орбиты не замерял? – спросил Кузьмин по радио.
– Звезд не видно, а по другим параметрам слишком все приблизительно, – услышали они ответ Серегина. – Но в этом и нужды нет. Вам же, товарищ майор, интересно, не слишком ли круто они падают.
Очередная серия разрывов донеслась от места падения космических тел.
– Интересует.
– Радиант расположен вне плоскости эклиптики. Это бывает. Но все равно почти по вертикальной прямой летят и именно туда и тогда… Это бомбардировка. Прицельная. По заранее выверенным площадям. Самый тяжелый из обломков менее килограмма, но при его скорости сравним по разрушительности с очень приличной авиабомбой.
– Все это весьма ценно, но как нам пробраться через зону обстрела? – спросил командир. – Серегин! Сумеешь рассчитать…
– Время запаздывания? Нужно еще пару-тройку раз податься вперед и отступить. С разными интервалами. Сейчас прикину с какими.
– Они о чем? – спросила Юстина.
– Понимаешь, все эти метеоры летают где-то на орбите планеты. Чтобы их столкнуть с нее, нужно время, плюс время на падение.
– Джон, ты такой умный! – похвалила Серена. – Жаль, что не всегда. Не обижайся, я пошутила. И как можно рассчитать это запаздывание?
– Ну, мы трогаемся с места, через какое-то время камни начинают падать. Измеряем это время. А еще можно понять, на каком расстоянии датчики стоят…
– А отчего мы там простояли целый час, и только тогда посыпалось, а во второй раз едва тронулись с места, как все повторилось?
– Серена, я не настолько умный.
– Я знаю, – сказал Войцек. – Это я включил эту стрелялку. До меня она не работала.
И умолк.
– Эй, горячий финский парень! – потребовал майор Кузьмин. – Начал – договаривай.
– Я думал, вы уже поняли, – удивился Войцек и, похоже, искренне. – Мы отдыхали. Многие разминались. Кто как, каждый по-своему. Я поднял большой камень и чуть не уронил себе на ногу. Тогда поднял его не руками и швырнул вперед. Удачно, чуть не полкилометра пролетел. Через минуту началась тревога.
– Ясно, – закивал Кузьмин. – Там детектор массы установлен. Или на движение реагирует. Последнее вряд ли, по каждому воробью из таких пушек стрелять, никаких запасов не хватит.
– Не массы, товарищ майор, – возразил Доцент по рации. – Тогда бы на перемещение девочек к порталу и обратно сработало. Тут импульс важен. Девочки летели медленно, камень был меньшего веса, но летел намного быстрее.
– Так, может, того, тихой сапой, на цыпочках… – тут же предложил майор.
– Да по одному… До утра перебегать будем. Сам знаешь, нет у нас столько времени, – оборвал его Настин отец.
– Товарищ полковник, – снова заговорил Доцент. – Предлагаю такую схему…
Доцент говорил на этот раз исключительно понятными словами, но сколько раз, с какой дистанции стартовать, на какой скорости отступать и все прочее, никто с ходу не запомнил.
И все последующее ерзанье плотов туда-сюда-обратно тоже никто бы не смог повторить. Слишком хитромудрый график оказался.
– Все-таки самый умный у нас старший лейтенант Серегин, – хлопнул Джона по плечу майор Кузьмин, когда плоты на максимальной скорости устремились вперед и, кажется, уже благополучно добрались непосредственно до портала. – Но ты не расстраивайся, у тебя все еще впереди.
