Растекся он темною лужей.
— Гляди, Зослава… этому меня Надежа научил… многому научил, в том мое проклятье…
…я глянула.
Нет, во снах-то всякое случается, бывает, что и лужа квасу волшебным зеркалом становится, чему дивиться?
Разверзлась чернота.
Посветлела.
И гляжу я… да на деревеньку гляжу, махонькую, будто бы для лялек ставленную. Дома-домишечки тесны да темны, видны крышами одинаковыми, дранкою укрытыми. Меж тех домов куры бродют, детишки в земле копошатся. Важный гусак в луже разлегся да шипит на того, кто к оной луже подойти дерзнет. Шея у гусака длинная, клюв рудый.
Красота.
— Так мы жили… не плохо и не хорошо, как все живут. Лучшего захотелось. И староста наш, тот стал Надежу обхаживать, мол… кажный год люди дань Хозяину платят. Тем летом девки на болото пошли, и что, Матренка не возвернулася… а мальчишка, который в бочаге потонул? А иные, болотною лихоманкой унесенные… и не проще ль уж отдать одну девку, чтоб остальные в покое благоденствовали? Говорит и на меня поглядывает. И Надежа смотрит.
…вижу хатку, наособицу поставленную. И в хатке той человека косматого, сумрачного, что медведь-шатун.
И саму Пересвяту.
Красива ли она была?
Махонькая. Смуглявая да темноволосая. С носиком востреньким, с глазками ясными… ходит и что-то говорит, яростно, зло. Руками машет, что мельница ветряная.
— Это я его уговариваю… что на болота уйдем, что заживем по-новому, без страху… что…
Пересвята коснулась лужи.
— Согласился он. И на другое утро… Хозяин вод ничего не делает без платы… выбрали девку… сирот при селе много было… разбирали по домам, жили они… от как жилося, так и жили… обещали ее сестер замуж выдать в хорошие-то дома. Вот Ануська и согласилася… за ради общего блага.
…шла девка на болото.
Богато убрана.
Летник зеленый, видно, что с чужого плеча. Велик ей, широк, подарен, стало быть. На голове — венчик расшитый…
— …иные наши говорили, что пустое это дело — нарядами рядить, чего добру в болоте тонуть. Но Надежа сказал, что бесчестное это дело — невесту из дому в рванине пускать. Может обидеться Хозяин, решит еще, что дали ему худую девку.
Идет.
И болото к ней само тянется.
Вот ступила ножка на мхи. И девка обернулась и такое в ее глазах было, что… я не сдюжила.
— Помню этот взгляд. Он мне все сердце перевернул… — Старуха прикрыла картинку морщинистою рукой. — Я тогда только и крикнула, что, мол, доволи, что… а болото возьми и проглоти ее. Вот стояла, а вот и немашечки…
…лежат зеленые топи, ярки да нарядны, только клюква красными бубинами поверху рассыпалась, хотя ж на клюкву еще не время.
— Надежа с того дня хворать стал… и меня учить, потому как договор есть, пока залог его существует. И мне оный залог хранить надобно. — Старуха сгорбилась. — Село-то… было исполнено… на другое утро пролегла тропа. Да не тропа — цельная дорога…
…и вижу я, как по той дороге, широкой и гладкой, каковых во всем свете не бывает, люди идут. На себе тюки со скарбом тащут, иные — подводами… скотину гонят. Дети птицу да коз упертых волокут. Живности-то про договор не объяснишь, а болота оне сторожиться привычные.
Идет дорога.
Тянется.
В самые глубины, куда и рисковые охотники не заглядывали.
И вот уж притомились люди. Им-то мнилося, что раз — и все будет, а тут путь без конца. И зароптали, заоглядвались. Иные в слезы… иные в крик…
— …стали говорить, что запродался Надежа, сейчас как заведет их и бросит нечисти на поживу. Он-то мог бы охолонуть, напомнить, что все — едино их волею, да не стал… дошли…
…проклятый остров зеленел.
И не был он, верно, еще проклятым, а обыкновенным островом, какие случаются промеж болот. Крепкая земля, на которой вздымаются сосны огроменные до самого неба. Живицею сочатся стволы чешуйчатые их, будто в броню убранные. Ветви покачиваются.
Гудят.
