– Ты с ним уже говорила?
– А для чего еще нужны матери?
– О, мамочка, спасибо! – Вскочив, Саманта обежала вокруг стола и бросилась матери на шею.
– Тошно вас слушать, – бросила лежащая на диване Шеннон. – Меня сейчас вырвет.
Джинни рассмеялась.
– Ты могла бы поучиться признательности у своей сестры.
– Ну да, конечно!
Саманта осталась на кухне, возбужденно обсуждая то, как будет успевать учиться в школе и ходить на работу, а Джинни, закончив готовить соус, поставила кипятить воду для макарон. Девочка умолкла только тогда, когда домой вернулся Билл, мгновенно погрузившись в натянутое, выжидательное молчание. Из гостиной донесся смешок Шеннон.
Джинни бросила взгляд на младшую дочь.
– Привет, папа, – сказала Саманта, выходя в прихожую навстречу отцу.
Билл подозрительно нахмурился, и это выражение было напускным лишь наполовину. Он перевел взгляд с Саманты на Шеннон, затем на жену.
– Ну, хорошо, что тут у вас происходит? Кто разбил машину? Кто сломал мой компьютер? Кто наговорил по телефону на девятьсот долларов?
– О, папочка! – воскликнула Саманта. – Я уже не могу просто поздороваться с тобой, ты сразу лезешь в бутылку, увидев в этом то, чего на самом деле нет.
– Что поделаешь, вы меня к этому приучили, – сказал Билл.
Шеннон рассмеялась.
Джинни увидела, как лицо Билла озарилось пониманием. Он посмотрел на нее, и она едва заметно кивнула, взглядом предлагая сдержать свое обещание.
– Мать говорит, ты хочешь устроиться на работу, – сказал Билл.
Джинни с признательностью посмотрела на него.
Саманта кивнула.
– В следующем году мне будут нужны деньги на учебу.
– И где же ты хочешь работать?
– В «Хранилище», – с надеждой произнесла Саманта.
Билл вздохнул.
– Знаю, «Хранилище» тебе не нравится, – поспешно продолжала девушка, – и я это понимаю. Но платят там хорошо, и к тому же я собираюсь там только подрабатывать. Мне обещали подстроить график работы под расписание уроков.
– Ты уже говорила с администрацией?
– Нет. Я решила сначала переговорить с тобой.
– Ну, в таком случае… – Билл сделал вид, будто размышляет. – Ладно, – наконец сказал он.
– Я могу там работать?
Он неохотно кивнул.
– Раз ты так хочешь.
– Спасибо! – Саманта стиснула отца в объятиях. – Ты самый лучший папа в мире!
– Вот теперь уже начинается настоящая тошнота, – проворчала Шеннон.
– Он правда лучше всех!
– Замолчите, все вы! – со смехом сказала Джинни. – И мойте руки. Пора ужинать.
3
Посмотрев на входную дверь «Хранилища», Саманта собралась с духом, вытерла вспотевшие ладони о платье и прошла внутрь, проведя языком над зубами, чтобы убедиться в том, что помада не размазалась.
Она сильно нервничала. Раньше ей казалось, что работу автоматически получают соискатели, пришедшие первыми, однако в школе говорили, что многим «Хранилище» отказывает. По словам Риты Дейли, Тед Худ хотел устроиться продавцом-консультантом, но ему ответили: «Спасибо, не надо». Судя по всему, «Хранилище» требовало от соискателей каких-то определенных качеств и не собиралось довольствоваться меньшим.
В каком-то смысле так даже было лучше. Это означало, что по-прежнему оставались вакансии. Но это также усиливало фактор давления. Быть может, сама Саманта также окажется не тем, кто нужен «Хранилищу».
Быть может, она окажется недостаточно хороша.
Саманта решительно прогнала эту мысль. Она самая умная в классе; скорее всего, именно ей в день выпуска доверят произнести прощальную речь, и,
