Но я не могла этого так оставить.
Помня, что Эйс сказал мне шевелиться и не медлить, я позвонила Дэниелу в начале декабря (о’кей — я была немного выпивши в тот момент) и сказала ему, что мне нужна помощь, чтобы попасть в Токио. Он, конечно, подумал, что я свихнулась, — его контракт только что был расторгнут (он сказал, что такое происходит с людьми с Запада по всей Японии, такой себе способ сказать, что «им здесь больше не рады». Собственно говоря, сам Дэниел был наполовину японцем, так что для него это было настоящим шоком). Благодаря новым правилам даже с британским паспортом мне требовалась виза, серьезное основание для поездки и еще один гражданин Японии, который согласился бы стать моим спонсором и представителем моих интересов. С большой неохотой Дэниел сказал, что попросит одного из своих друзей помочь мне.
Я разыскала Паскаля де ла Круа — старинного приятеля Кендзи — и попросила его спросить у Кендзи, не согласится ли он встретиться со мной. Я рассказала ему всю правду — что у меня есть новая информация о катастрофе самолета «Сан Эйр», которую Кендзи необходимо знать. Я сказала, что лечу в Токио специально, чтобы встретиться с ним. Паскаль, конечно, выслушал это без всякого энтузиазма, но все-таки согласился написать Кендзи е-мейл при условии, что, если мне действительно удастся встретиться с ним, я не буду ничего публиковать о нашей встрече.
Думаю, после этого в ожидании ответа я проверяла свой электронный почтовый ящик не менее пятидесяти раз в день — отфильтровывая письма с проклятиями в свой адрес и разный спам.
Ответ пришел в тот же день, что и моя виза. Только адрес, больше ничего.
Билет в Токио стал моим подарком ко дню рождения самой себе (из-за перебоев с топливом поездка эта образовала громадную брешь в финансах на моей кредитке — и впервые я порадовалась, что все-таки опубликовала эту проклятую книгу).
Сэм, буду с тобой откровенна. Прежде чем ехать, я очень долго и внимательно смотрела на себя. Какого черта я себе думаю? Что творю? Разве то, что я собираюсь продолжить все это, не делает меня такой же ненормальной, как эти фанатики, помешанные на конце света или на каком-то тайном заговоре? И допустим, что эта совершенно бредовая затея встретиться с Кендзи Янагида действительно приведет меня к Хиро. Допустим, он все еще жив и мне удастся поговорить с ним. А он расскажет мне, что все Трое были одержимы всадниками из Откровений, или были психическими пришельцами, или тремя, блин, из четырех участников квартета «Фор Топс», — и что тогда? Является ли моим долгом «раскрыть всю правду»? А если и так, что изменится? Вспомнить хотя бы скандал вокруг Кеннета Одуа. Железно доказано, что анализ ДНК был подделан, но миллионы людей по-прежнему покупаются на всю эту чушь в исполнении доктора Лунда насчет того, что «на то Божия воля, чтобы четвертый всадник никогда не был найден».
Полет был просто кошмарным. Я на себе испытала весь нервный мандраж Памэлы Мэй Доналд еще до того, как мы взлетели. Все представляла себе, что она должна была чувствовать в последние минуты перед тем, как самолет упал. Я даже поймала себя на том, что мысленно составляю в голове свое
Когда мы приземлились в международном аэропорту Нарита, нас завели в специальную зону ожидания, где с дотошностью криминалистов проверили наши паспорта и визы. Потом нас согнали в автобусы. Вначале я не заметила каких-то признаков того, чтобы Япония, как и весь остальной мир, двигалась к экономическому коллапсу. Только когда мы уже ехали через мост к сердцу города, я наконец сообразила, что рекламные вывески, фирменные знаки известных брендов и даже токийская телебашня были освещены лишь наполовину.
Дэниел приехал ко мне в гостиницу на следующий день и трепетно, шаг за шагом, расписал для меня инструкции, как добраться по адресу Кендзи в Канда. Это в старой части города, и он посоветовал мне в зоне, которая официально не одобрена для посещения «западниками», спрятать волосы, надеть темные очки и прикрыть нижнюю часть лица медицинской маской от гриппа. Это показалось мне немного чересчур, но он сказал, что, хотя и сомневается, чтобы я попала в какую-то беду, лучше все-таки не привлекать к себе излишнего внимания.
Я решила не делать для себя скидок на сдвиг по времени из-за перелета и после встречи с Дэниелом направилась в Йойоги, чтобы взглянуть на дом Чийоко — место, где погиб Хиро. Только не спрашивай меня почему. Видимо, я подумала, что должна получить полный набор впечатлений об «обстоятельствах убийства». Я ожидала, что заблужусь, и даже приготовилась к этому. Однако ничего подобного не произошло, в метро по-прежнему были указатели на английском. Но по мере того, как я вышла со станции и стала пробираться через суетливую торговую зону с массой небольших супермаркетов и кафе (а также мимо остатков «Старбакс» с заколоченными досками окнами), меня охватило нервное возбуждение из-за осознания того, что я попала в чуждое окружение. Чувствовалась какая-то свобода в том, что я прячусь под измененной внешностью. Две трети пассажиров в метро — будь то служащие в строгих темных костюмах или модницы в вычурных юбках и с кучей шарфиков на шее — носили на лице марлевые повязки от гриппа. Идя через жилой
