стояла в очередях за пищей и водой. Даже в полумраке я рассмотрела боль и одиночество в его глазах. На одеяле он сидел совсем один, родителей или других родственников видно не было. Я еще удивилась, почему работники социальных служб не забрали его в сектор для детей, которые остались одни.
Я спросила, где его мама. Он никак не отреагировал. Тогда я села рядом с ним и взяла его за руки. Он прижался ко мне, и, хотя он не плакал и не всхлипывал, тело его казалось каким-то неживым. Когда я решила, что он заснул, я уложила его, а сама отползла на свое одеяло.
На следующий день сообщили, что нас переводят в гостиницу, предоставившую свои номера тем, кто лишился крова. Я оглянулась по сторонам в поисках того мальчика — у меня появилась мысль взять его с собой, — но его нигде не было видно.
В гостинице мы прожили две недели, а потом моей сестре предложили работу в большой пекарне неподалеку от Масифумеле, и я пошла туда вместе с ней. И снова мне повезло. Это было намного лучше, чем работать домработницей. В пекарне были свои ясли, и я каждое утро могла брать Сьюзен с собой.
Уже потом, когда в Южную Африку приехали американцы, которые искали того, четвертого ребенка, нас с Бузи нашел один следователь — мужчина народности
К тому же… это мог быть и не тот мальчик, которого они искали. Там было много
Рядовой первого класса Сэмюель «Сэмми» Хокемейер из 3-го экспедиционного корпуса морской пехоты, базирующегося в Кэмп-Кортни на острове Окинава, после своего возвращения в США в июне 2012 года согласился побеседовать со мной по скайпу.
Я познакомился с Джейком, когда нас обоих в 2011-м перевели на Окинаву. Сам я из Фэрфакса, штат Вирджиния, а он, как оказалось, вырос в Аннандейле, так что мы с ним подружились практически сразу. Выяснилось даже, что в средней школе я пару раз играл в американский футбол против его брата. До того как мы с ним пошли в тот лес, он был обычным парнем, ничего особенного, хотя немного более молчаливым, чем остальные, и со специфическим чувством юмора, которое могло оттолкнуть, если обращать на него внимание. Улыбчивый, пять фунтов восемь дюймов, ну, может быть, девять — на всех этих фотографиях в Интернете он выглядит более крупным, чем был на самом деле. Более крупным и более неприятным. Когда мы служили там, мы с ним увлекались компьютерными играми, можно сказать, даже «подсели» на них — с этим делом на нашей базе был полный порядок. И это самое худшее, что я могу о нем сказать, — я имею в виду, до того как у него на фиг снесло крышу.
Мы оба записались в подразделение гуманитарной помощи 3-го ЭКМП и в начале января узнали, что наш батальон направляют в лагерь возле горы Фудзи, где он будет развернут для учений, — полное воссоздание условий катастрофы. Услышав об этом, мы с Джейком очень обрадовались. Оттуда только что вернулись несколько морских пехотинцев из антитеррористического подразделения, против которых мы пару раз сражались в компьютерной игре. Они рассказывали, что Катемба, один из близлежащих городков, — это крутое место, где можно классно провести время; там есть одно заведение, где за три тысячи иен можно есть и пить сколько влезет. Мы также рассчитывали, что там у нас появится шанс съездить в Токио и познакомиться с японской культурой. На Окинаве этого особо не увидишь, поскольку расположена она в семистах километрах от остальной Японии. Вид на океан из Кортни открывается, конечно, потрясающий, но, если смотреть на него изо дня в день, очень скоро от всего этого начинает тошнить, тем более что большинство местных жителей не в восторге от нашей морской пехоты. Частично это объясняется инцидентом с Джирардом — парнем, который случайно застрелил местную женщину, которая собирала на стрельбище металлолом, — да еще групповым изнасилованием еще в девяностые годы. Я бы не сказал, что местные жители настроены так уж враждебно, однако абсолютно точно, что очень многие из них хотели бы, чтобы нас там не было.
Сам лагерь Фудзи — нормальное место. Небольшой, но тренировочная зона просто класс. Нужно сказать, что, когда мы приехали туда, было жутко холодно. Все время туман, тонны дождя с неба — нам еще повезло, что не выпал снег. Наш командир сказал, что первые несколько дней мы будем готовить снаряжение, чтобы развернуться в зоне маневрирования на северном склоне Фудзи, но не успели мы еще толком расположиться в казармах, как начала просачиваться информация о «черном четверге». Сначала мы узнали о крушении самолета во Флориде. Пара наших парней были родом из тех мест, так что родственники и подружки сбросили им последние новости по электронной почте. Потом пришло сообщение о самолете из Великобритании и еще об одном, откуда-то из Африки, — в общем, слухи просто роились в воздухе. Многие из наших считали, что это террористы, может быть, какие-то репрессии со стороны арабов, и все мы были уверены, что нас перебросят обратно на Окинаву. Учитывая, где мы находились, казалось даже ироничным, что в