новое индивидуальное достижение, и, конечно, не учитывала качественных особенностей, привносимых во всякое дело советским социалистическим строем. Да, он был совершен, небывалый рекорд продолжительности полета в космическом пространстве. Космический корабль «Восток-3» находился в полете, почти четверо суток, совершил 64 оборота вокруг Земли, превысив почти в 7 раз расстояние от Земли до Луны. Корабль «Восток-4» находился в космосе 71 час, облетел 48 раз вокруг нашей планеты. Но случилось и то, о чем не смели думать даже самые смелые прорицатели. Новый шаг советских людей в космос оказался не только индивидуальным шагом. Советский Союз перешел к групповым космическим полетам.
На космическом корабле «Восток-3» вышел на орбиту Космонавт-Три, майор Андриян Николаев, через сутки на орбите оказался космический корабль «Восток-4» с Космонавтом-Четыре, подполковником Павлом Поповичем на борту. Два советских космических корабля закружились вокруг земного шара, эскортируемые целой флотилией советских спутников.
Только будущее позволит по достоинству оценить все революционное значение этого нового шага. Конечно, двое — это небольшой коллектив. Но о преимуществах его говорит бесхитростная и в то же время мудрая русская пословица: «Ум хорошо, а два лучше!» К ней присоединяется философская теория познания, утверждающая, что только коллективная, общественная практика является критерием истины. Коммунистический призыв к соединению усилий недаром начертан на нашем алом знамени.
Космонавты установили взаимодействие, наладили между собой радиотелевизионную связь в космосе.
Космонавты видели друг друга в лицо на телевизонных экранах, слышали друг друга так хорошо, как будто сидели рядом, переговаривались и даже пели вместе. Вдумайтесь в значение этого исторического момента! До сих пор существовала лишь связь по схеме «Земля—космос», «космос — Земля». Сейчас, кроме такой связи, впервые установлена связь между космическими объектами по схеме «космос — космос».
Циолковский предсказывал, что эти связи и взаимодействия непременно перерастут в более сложные производственные отношения, и обширные коллективы строителей-космонавтов будут строить в космическом пространстве из материалов, посылаемых с Земли, летающие острова — спутники нашей планеты, промежуточные базы для дальних звездолетов. И тогда с благодарностью и восхищением вспомнят о полетах Николаева и Поповича, о рождении первого космического коллектива, отрабатывавшего первые совместные действия. Космонавты вели в космосе научные эксперименты и не забывали о пропаганде научных достижений, демонстрируя по телевизору жителям Земли парадоксы невесомости, известные до того лишь по научно-фантастическим книжкам.
Все мыслящее человечество преклоняется сегодня перед подвигом двух героев. И нашлись лишь единицы, пытавшиеся утверждать, что после индивидуальных космических полетов коллективный полет—вещь сравнительно несложная и решается одной лишь организацией дела. Так способны рассуждать только полные профаны в ракетной технике, не сумевшие осмыслить уроки ее мирового развития. Не нужно обладать большой проницательностью, чтобы сообразить, что знакомая по газетным отчетам американская ракетная техника совершенно непригодна для коллективных полетов. Надо только припомнить вереницу неудач на мысе Канаверал из-за самых странных капризов ракеты-носителя. Есть теория, математическая теория «капризов» техники, теория надежности. Из ее формул вытекает, что для согласованного старта двух ракет необходимы высочайшая надежность и точность каждой ракеты. Да и без всяких формул любой ребенок докажет: техника, работающая «после дождичка в четверг», не способна обеспечить никаких согласованных стартов.
Тут нужны не только могучие, но и без всякой осечки действующие, абсолютно надежные ракеты. Их не видно у американцев, но они есть у нас! Сравните параметры траекторий кораблей Николаева, Поповича и Титова и вы убедитесь, что их корабли двигались в космосе, как поезда по одним и тем же рельсам. Корабли Николаева и Поповича сближались на ничтожное для космических масштабов расстояния в пять километров, и Попович видел сквозь иллюминатор пролетающий корабль Николаева, похожий на маленькую Луну. Диспетчерская служба советской ракетной техники работала, как часы. И в этом было еще одно наше великое опережение — венец больших усилий.
Николаев, Попович, а за ними «Сокол» и «Чайка» — Валерий Быковский и Валентина Терешкова.
За рубежом задают вопросы, а нужны ли эти усилия? Не вернее ли решать более выгодные экономические проблемы?
У капитализма устарелые понятия об экономической выгоде. Как бальзаковский Гобсек, он боится ссужать деньги под долгие проценты. Вслед за стуком товара о прилавок он торопится услышать ответный звон монеты. А когда этот звон запаздывает, он теряет интерес к торгу. В этом слабость капитализма и источник его нынешних отставаний. Капитализму трудно соревноваться в беге на дальние дистанции.
Только социализму по плечу планомерное движение к великим и дальним целям. Мы штурмуем космос потому, что это сулит небывалые победы науке, невиданное развитие производительных сил, неисчислимые блага всему человечеству. Давно прошло время, когда земные исследования помогали понять механику неба. Мы знаем, что сейчас все чаще физика неба помогает создавать новое на Земле. Когда мы достигнем соседних планет, мы откроем там многие драгоценные процессы, которые можно использовать в земных условиях. Это — дальняя награда за сегодняшний героизм.
Но есть дары ракеты, которыми она награждает повседневно. В ее гордом корпусе держат самые высшие экзамены все передовые области советской науки и техники. Советская ракета возвышается, как центральный, манящий ввысь обелиск в строящемся городе современной науки.
Публицисты не жалеют метафор, чтоб прославить советскую ракету с ее длинным шлейфом, расширяющимся книзу. Мне хотелось бы сравнить ее очертания с древним рогом изобилия, опрокинутым с небес на Землю. Пройдут годы, и оттуда посыплются щедрые дары.
Советский народ высоко чтит своих героев, организаторов и вдохновителей наших побед. Свидетельство тому — широчайшие награждения работников науки, техники, промышленности за выдающиеся работы по освоению космоса.
Президиум Верховного Совета СССР наградил второй золотой медалью «Серп и Молот» семь видных ученых и конструкторов — Героев Социалистического Труда, присвоил звание Героя Социалистического Труда 95 ведущим конструкторам, руководящим работникам, ученым и рабочим, наградил орденами и медалями 6924 рабочих, конструкторов, ученых, руководящих и инженерно-технических работников, а также наградил орденами ряд научно- исследовательских институтов, конструкторских бюро и заводов.
Третьей золотой медалью Героя Социалистического Труда награжден Первый секретарь Центрального Комитета Коммунистической партии Советского Союза Председатель Совета Министров СССР Никита Сергеевич Хрущев. Звание Героя Социалистического Труда члену Президиума ЦК КПСС присвоено Леониду Ильичу Брежневу.
Н. С. Хрущев руководит разработкой главных направлений технического прогресса в стране, определением основных направлений и составлением генеральных планов развития космической науки и техники. В его смелых предложениях проявляется еще и еще раз великая убежденность в торжестве советской ракетной техники. И этот тезис ежедневно подкрепляется семимильным шагом ее восходящего движения. Тот, кому посчастливилось слушать выступления Н. С. Хрущева, замечает, что, с какой бы трибуны он ни говорил —: в грандиозном зале ООН или бывшем помещении столовой в Целинограде, — всюду он возвращается к полетам в космос, как к всенародному делу, как к предмету упорного, неотступного думания.
Огромная мирная программа покорения космоса занимает особое место в обширной многогранной государственной деятельности Н. С. Хрущева. Он бывает на всех производствах и всех стендах исполинских космических верфей, знает в лицо и поименно всех ведущих работников. В напряженные периоды он участвует в обсуждении всех важнейших испытаний. Его колоссальный организаторский опыт, изобретательность и смелость мышления, любовное отношение ко всякому настоящему творчеству, внимание к людям, отеческий, добрый юмор вдохновляют героев космической техники на преодоление препятствий. Можно сказать, что в итоге посещений Никитой Сергеевичем космических верфей и возникла царящая здесь атмосфера счастливого творческого коммунистического труда.
Замечательный гуманизм руководства Никиты Сергеевича полетами человека в космос виден в том, что полеты готовятся осмотрительно, без ненужной спешки. Уже были, казалось бы, разработаны все необходимые средства, но ученые продолжали терпеливо и настойчиво отрабатывать приземление — сначала на безлюдной аппаратуре, на пяти тяжелых космических кораблях-спутниках, населенных, как Ноев ковчег, представителями животного и растительного мира. Полет человека разрешили тогда, когда был создан тот «полный комфорт» в космосе, о котором сообщали по радио все советские космонавты.
Никита Сергеевич держал с космонавтами связь по радио, следил за ними по телевизору и был первым, кто осведомлялся об их самочувствии по телефону. Ученые рассказывали мне, что биометрические приборы, чертившие графики состояния организма Германа Титова, находившегося в полете, объективно зарегистрировали знаменательное явление. Когда космонавт получил радиограмму Н. С. Хрущева, то приборы показали, что его дыхание стало еще более правильным, а биение сердца еще более спокойным.
Говоря о сердце космонавта, нельзя не думать о Коммунистической партии — вдохновенном строителе и ювелире человеческих сердец, укреплявшем нерушимую, как зубцы крепостной стены, кардиограмму космонавта, которую, может быть, стоит высечь на памятном обелиске, чтобы сохранить ее в веках как манифест бесстрашия.
— Все мы с большим удовлетворением восприняли высокую награду, которая была вручена Никите Сергеевичу, — говорили виднейшие ученые, — потому что все мы видели много раз, какое внимание он уделяет развитию ракетной техники и космическим исследованиям, развитию всех других отраслей науки.
Многие герои победы над космосом еще безымянны, но поборники «холодной войны» напрасно будут искать здесь свидетельно растворения выдающихся творческих индивидуальностей в общей массе, якобы имеющее место при социализме. Тут повинен капитализм, его тлетворное соседство.
Ведь самой извращенной природе капиталистического общества в высшей степени свойственно превращать величайшие мирные достижения человечества в тотальные средства уничтожения последнего. А поэтому рискованно открывать даже узкую лазейку в мир советской ракетной техники для изрядно поотставших технически, но пылающих воинственным возбуждением джентльменов, почему-то упорно уклоняющихся от честной программы всеобщего и полного разоружения и нудящих о праве досмотра содержания соседских чуланов и огородов. Потому-то замечательная плеяда героев, обеспечивших завоевание космоса, остается пока безымянной.
Но попробуем все же проникнуть в их характеры, в их душевный мир, разглядеть хотя бы их силуэты.
К. Маркс в подготовительных работах к «Святому семейству» называет мир вещей, созданных человеком, овеществленной психологией. В вещи, созданной человеком, воплотилось его деяние, а в деянии раскрывается характер людей. Да поймут и простят читатели, что публицист обратится ненадолго к методу археолога, восстанавливающего по отдельным свидетельствам материальной культуры черты эпохи и ее людей, и попробует в приметах современной космической техники разглядеть черты наших героических современников!
Современный космический корабль — совершенно небывалая вещь. Ничего подобного не было у нас, нет у наших соседей. Это, может быть, наиболее самобытный из всех итогов научного изобретательского творчества. Тут не отыскать следов влияний и заимствований. В нем кристаллизовалась та могучая сила души, что создала Самофракийскую Нику и Сикстинскую Мадонну — человеческое качество величайшей ценности, как когда-то назвал фантазию
