например, как однажды Эшли потеряла свою туфлю, пока мы бродили в потемках и ждали Брюса с друзьями, чтобы поехать на вечеринку к Мэтту Пейнтеру.
Так здорово было снова смеяться и вспоминать всякие мелочи, которые раньше я не воспринимала всерьез. Сейчас все изменилось. Воспоминания — единственное, что у нас осталось хорошего.
Постепенно глаза у Джоуи начали слипаться. Меня тоже клонило в сон. Я поднялась и направилась к лестнице, но внезапно обернулась:
— Джоуи, можно вопрос?
— Да?
— Почему ты так обрадовался, узнав, что Скарлет делала Дане рентген? Разве она тогда уже не заразилась?
— Да, но… Это трудно объяснить… Сам факт, что кто-то, кроме меня, видел Дану, говорил с ней, делает ее настоящей, понимаешь? Сейчас так легко забыть то, что было раньше, забыть самих себя, какими мы были всего семь дней назад. И то, что Скарлет знала Дану до того, как она превратилась в зомби, делает ее более реальной, понимаешь?
Я покачала головой, как бы говоря «нет, не понимаю».
— Приятно сознавать, что она живет не только в моей памяти.
Чуть улыбнувшись, я сунула руки в карманы толстовки:
— Спокойной ночи.
Проснувшись, я не сразу сообразил, где нахожусь и почему. Место рядом со мной пустовало. Не помня себя от страха, я вскочил и бросился в гостиную. Зои сидела за столом, с аппетитом уплетая пшеничные подушечки и без умолку болтая со Скарлет.
Та внимательно слушала, подперев подбородок рукой. От их счастливых лиц у меня сладко защемило в груди. Зои впервые за долгое время улыбалась, рыжие волосы Скарлет ослепительно блестели в лучах солнца, пробивающихся сквозь щели в досках на окнах. Дух захватывало от такого прекрасного зрелища!
Заметив меня, Скарлет поднялась и скрылась за дверью. Я подмигнул Зои и отправился следом. Скарлет стояла на крыльце, не спуская глаз с красной дороги.
— Зои с моей Холли почти ровесницы, — пробормотала она, прикрывая рот ладонью. Розовый лак на ногтях совсем облупился, но длинные тонкие пальцы все равно были очень красивыми.
— А сколько второй? У тебя же две дочери? — Перехватив ее изумленный взгляд, я пояснил: — Видел фотографию на стене.
— Две, — улыбнулась она. — Дженне тринадцать. Тот еще возраст, да?
— Не знаю.
— Ничего, скоро узнаешь. — Ее улыбка померкла. — Мы договаривались встретиться тут, если что-то случится. Девочки были с отцом, когда… Я пробовала их разыскать, но…
— Дорогу они знают?
— Да. Холли в свое время сочинила песенку-маршрут. Ох уж эти ее песенки по любому поводу. Как они меня раздражали, а теперь пытаюсь вспомнить хоть одну, и не получается. — Ее голос сорвался. — Холли вечно разбрасывала свои рисунки по всей машине и огребала от меня за это. Сейчас полжизни бы отдала за них. Та фотография — единственное, что у меня осталось.
В голубых глазах заблестели слезы. Мне захотелось обнять ее. И вдруг она сама прижалась ко мне всем телом, сцепив руки у меня за спиной. Я машинально стиснул ее в объятиях и ждал, пока пройдет истерика.
Наконец Скарлет высвободилась:
— Прости. Это, наверное, было странным.
— Не извиняйся. Сейчас все странное.
Впервые за все время она рассмеялась красивым мелодичным смехом.
— Ты прав. — И снова устремила взгляд на вершину холма. Молчание прервал голос Зои. Девочка наелась и теперь требовала моего внимания. Пришлось вернуться в дом. Спустя час Зои дернула меня за штанину и кивнула на Скарлет:
— Она весь день собирается там стоять?
— Не знаю.
Скарлет продолжала неотрывно смотреть на дорогу, словно девочки могли появиться там в любую секунду. Вскоре она неохотно покинула свой пост и сразу кинулась проверять, крепко ли держатся доски на окнах, что-то убирать, переставлять…
Из спальни вышли Брюс с Мирандой. Веки у девушки припухли, похоже, она недавно плакала. Брюс крепко стиснул ее руку и занялся приготовлением завтрака.
— Продукты надо экономить, — заметил Джоуи. — Рано или поздно придется вернуться в Шалот, чтобы пополнить запасы.
